Специфика общественных пространств Арктики
На площадке Проектного офиса развития Арктики (ПОРА) прошло очередное заседание Дискуссионного клуба. Мероприятие было посвящено теме создания в регионе опорных городов.
В дискуссии приняла участие Ольга Грицан - руководитель аналитического отдела АСР «ЦЕНТР». В своем выступлении она сосредоточила внимание на вопросе об особенностях развития общественных пространств городов Крайнего Севера. С полной стенограммой ее выступления можно ознакомиться ниже.
Ранее порталом «Выбор народа» были опубликованы стенограммы выступлений:
- Надежды Замятиной - кандидата географических наук, ведущего научного сотрудника факультета городского и регионального развития Высшей школы урбанистики имени А.А. Высоковского (НИУ-ВШЭ);
- Виктории Богинской - сооснователя проектно-исследовательской команды «Арктикаметрия», члена Союза архитекторов России, управляющего партнера проектной группы «ЯРУС», члена экспертного совета по созданию арктических стандартов Минарктики;
- Ирины Красноперовой - заместителя руководителя ГОКУ «Представительство Правительства Мурманской области»;
- Максима Данькина - директора Департамента развития Арктической зоны Российской Федерации и реализации инфраструктурных проектов Министерства Российской Федерации по развитию Дальнего Востока и Арктики;
- Инны Закирьяевой - заместителя главы города Норильск по экономике и финансам;
- Сергея Неустроева - первого заместителя министра по развитию Арктики и делам народов Севера Республики Саха (Якутия);
- Рустама Романенкова - статс-секретаря – заместителя генерального директора АНО «Центр «Арктические инициативы»;
- Владимира Климанова - директора Центра региональной политики РАНХиГС при Президенте РФ, директора Института реформирования общественных финансов.
У нас не было прицельной работы по опорным населенным пунктам арктической зоны, но мы в настоящий момент завершаем исследование «Особенности развития общественных пространств городов Крайнего Севера». Мне кажется, некоторые понятия были бы полезны, и общеупотребимые выводы можно применить и к опорным городам. Это исследование совместило у нас 3 таких основных направления. Наш интерес в принципе с северными городами связан, интерес к малым городам и интерес к общественным пространствам. В результате мы проанализировали 141 город по 16 факторам, которые, на наш взгляд, определяют особенности формирования системы общественных пространств в разных городах. Почему мы на это обратили внимание? Мы рассматривали здесь расширительно, это не только парки, сады, некие скверы, бульвары, рекреационные зоны, но и в более широком понимании.
Мы рассмотрели расширительно как открытые пространства в классическом понимании, закрепленные нормативной базой, так и закрытые так называемые общественные пространства. Это объекты общественного назначения, начиная от культурных центров старого формата, дворцов пионеров, общественных центров, и до торговых центров, в которых возможно свободное пребывание людей. А также прошлись немного по тем объектам, которые называются как альтернативные, так как разнообразие во многих северных городах общественного пространства мало. Там большее значение принимают те территории, которые традиционно не являются объектами досуга, но используются широко гражданами. И так называемые анклавные – это те, которые расположены либо на окраинах вне урбанизированной территории городов, либо за пределами города. Опять же, их значение на севере гораздо важнее, чем там, где у нас плотные полосы расселения формируются, где больше выбор. Там выбор меньше, поэтому каждая такая территория приобретает значение.
На что хотелось бы обратить внимание? Что из этих 141 городов, когда мы смотрим и сравниваем многомиллионные города и все остальные города, то нам кажутся они некой единой массой. Реально - нет, особенно в условиях Крайнего Севера. У нас есть такие незначительные изменения в численности населения городов, которые приводят к качественному изменению среды в этих городах. То есть, начиная примерно с 30 000, мы имеем совершенно особый тип среды. В принципе, от 20 до 50 тысяч – это те города, в которых не приходится говорить о том, что общепринятые стандартные подходы к формированию среды и, в частности, общественных пространств могут идти по тем же самым принципам, по которым они идут в крупных городах. Собственно говоря, на весь Крайний Север большие крупные города – это всего 18. Для них мы еще можем как-то транслировать подход, который имеем в средней полосе и в основном в стране. Для всех остальных мы должны вырабатывать свои собственные подходы.
Это Арктика. И в Арктике мы тоже имеем разброс от 768 человек до 298 тысяч человек. Что говорит еще раз о том, что мы реально должны обратить внимание на то, что большинство опорных пунктов – это те самые города, для которых нужно будет выработать свою собственную политику формирования комфортной городской среды. И даже не комфортной.
С точки зрения возникновения, эти города также разные. И они унаследовали в какой-то мере градостроительную структуру. В какой-то мере эта градостроительная структура была хаотичной. В какой-то мере формирование этой градостроительной структуры не произошло, так как из поселков сразу они перепрыгнули в города, не приобретя какого-то планомерного развития. Все это тоже накладывает отпечаток на то, что мы имеем в этих городах.
О том, чем отличается северный город от большого, уже много говорили. Это социальная однородность и низкая социальная мобильность. Именно социальная, а не физическая мобильность. Это пониженная коммуникативная активность в силу природных и климатических особенностей. И lifestyle северянина, который мы все пытаемся уловить для того, чтобы не просто что-то рекомендовать, а попытаться порекомендовать что-то конкретно применимое.
На что еще надо обратить внимание? На плотность населения в этих городах. Дело в том, что с переходом на городские округа мы имеем немножко искаженную картину того, что происходит реально в городе. Собственно, по-настоящему урбанизированная территория различна в этих городах, даже в тех, которые у нас являются небольшими по численности. Если у нас территория населена компактно, то должен быть совершенно иной подход, чем на тех территориях, которые имеют сложные градостроительные системы с возможностью вариативного применения каких-то решений. И не будем забывать о том, что Арктика – это не просто территория с суровыми климатическими условиями, но еще и территория безлесная, что обуславливает однообразие среды. Поэтому в настоящий момент мы не очень много видим решений, которые учитывают этот аспект.
Мы проанализировали 16 факторов. Это и природно-экологические факторы, градостроительные, социально-экономические, социокультурные, в условиях которых и формируется система общественных пространств северных городов.
Получили мы 8 групп. Они, безусловно, подвержены дифференциации благодаря численности населения и не только. Там есть много городов, которые группируются по разным признакам. Например, выделилась группа городов, которые в основном являются городами присутствия компаний нефтегазового комплекса. Даже такие, казалось бы, второстепенные признаки, которые, может быть, напрямую не должны были бы влиять на систему общественных пространств, они в данном случае проявились. И прошу не очень придираться к терминологии, она у нас рабочая и подлежит еще устаканиванию.
К каждой группе применительно мы рассмотрели системы общественных пространств. Что же в этих группах представляют эти системы общественных пространств? Во-первых, мы выделили базовый набор. Это те самые зеленые пространства из нормативной базы. Практически во всех городах присутствует в той или иной мере территория, предназначенная исключительно для физкультуры и спорта. Это тот минимум, который мы имеем практически во всех 16 городах. Если мы посмотрим еще какие-то дополнительные объекты – пешеходные зоны, тематические фестивальные площадки, парки, аттракционы, то мы получим расширенный набор, это еще 29 городов. И здесь важно отметить, что помимо тех крупных городов, в которых это естественный процесс, это говорит о том, что города развивают свои системы и внимательно относятся к развитию такой полноценной системы общественных пространств.
Также мы все-таки обратили внимание еще раз на альтернативные пространства. Это так называемая «гаражная цивилизация», которая такое название получила от Мурманска. Где-то эта гаражная цивилизация пытается сейчас цивилизованно развиваться, как в Мончегорске, например, когда органы исполнительной власти обратили на это внимание. Но в большинстве городов она остается. То есть гаражные цивилизации остаются альтернативой традиционному досугу и отдыху именно благодаря своей неформальности, нестандартности и возможности себя реализовать.
Действительно, правильно здесь отмечали, что многие в средней полосе не представляют, как организована жизнь в Арктике. Мы имеем пляжные зоны, технические водоемы, которые используются для купания и для занятия водными видами спорта. В принципе, досуговая жизнь в Арктике достаточно насыщенная. И понятно, что в силу климата и специфики национального состава самые распространенные территории, где еще можно проводить досуг – это этнографические комплексы, спортивно-рекреационные комплексы, прежде всего, горнолыжные склоны. И из такого необычного, что мы нашли, это пристрастие к картингам. Действительно, такая интересная современная забава, которая не требует очень сложных навороченных технических решений, и в некоторых городах по 8-9 картинговых площадок есть.
Также мы проанализировали и закрытые общественные пространства. Выделили ключевой набор. В ключевой набор, понятно, что у нас опять вошли нормируемые объекты. Это дом или дворец культуры. Есть в той или иной мере, либо кафе, либо кофе-поинт как минимум, что-то все равно практически в каждом городе присутствует. Конечно, есть города, где нет и этого. Плюс торговые центры. Торговый центр – понятие условное. Это какой-то маленький магазинчик, но с какой-то досуговой составляющей. И в 12 городах АЗРФ вот такой у нас набор. В 15 городах АЗРФ мы имеем прибавку значительную социокультурную. Это библиотеки, кинотеатры, ФОКи, молодежные центры и детские клубы. Это такой минимальный расширенный набор. Понятно, чем больше будет численность населения, тем больше мы будем с вами получать разнообразие закрытых таких объектов. Это и торгово-развлекательные центры, коворкинги, камьюнити клубы – современные новые форматы. И максимум, что мы имеем – это выставочные пространства и театры. Это супербольшие города уже.
Еще мы попытались сопоставить наши выводы, что мы получили по закрытым общественным пространствам с индексом качества среды именно по тем же показателям, которые мы как бы рассматривали. Не по всему индексу качества, но по тем показателям, которые формируют общественные пространства и обеспеченность объектами культуры, спорта, торговли и т.д. И в целом, есть такая корреляция. На что можно было бы обратить внимание? На то, что не всегда размер города и его полноценная обеспеченность такими общественными пространствами коррелируется с этим качеством и наоборот. Все-таки, очень много зависит от местного руководства, от муниципалитетов, от администрации городов, от компаний, которые являются резидентами этого города. То есть такой однозначной картины, что там, где город больше, там лучше – такой картины мы не получили.
В целом индекс качества 187 – средний по АЗРВ. Нельзя сказать, что он плохой. Конечно, есть куда расти. Также мы посмотрели событийный календарь для того, чтобы подтвердить или опровергнуть наши предположения, что - вот полярная ночь и там никто ничего не делает. Нет, посмотрите на карту-график. Получается даже немножко обратная ситуация. И она очень понятная, так как это города северные и на лето все уезжают. Событийный календарь летом лаже немного менее интенсивный, чем зимой. Просто насыщение этого календаря определенным типом событий меняется. С зимнего формата, когда пропадают культурные мероприятия, на весенне-летний, когда больше становится доля спортивных. И явное проседание - в межсезонье, февраль-март, он по всей стране наблюдается, здесь мы видим такую же историю.
На что здесь еще надо обратить внимание? На то, что у нас есть уникальные события. Их мы нашли, для себя классифицировали, их 79. Это и фестиваль кино, такой как «Северная быль», Певек, и фестиваль пляжного футбола «У Белого моря», Онега. Понятно, в этом ряду наши традиционные привычные фестивали ледяной скульптуры «Полярная рапсодия», например, в Салехарде и т.д. То есть на самом деле такие события есть, они интересные и они могли бы быть привлекательны. И их формат мог бы быть и тиражирован не только на арктические города, но и в целом на города Крайнего Севера.
Несколько выводов мы сделали. Это не финальные выводы. Но на что хотелось бы обратить внимание. Несмотря на имеющиеся объективные и субъективные трудности, все-таки, мы имеем в большинстве городов Крайнего Севера, в том числе арктической зоны, явный прогресс с точки зрения организации общественных пространств и учета условий и адаптации к ним. Однозначно требуется дифференциация подходов к пространственной организации системы общественных пространств северных городов. Хотелось бы обратить внимание на совокупное действие факторов как климатических и природных, так и численности населения. Потому что мы либо всегда говорим о малых городах, либо всегда говорим о городах, которые расположены в экстремальных условиях. Очень редко ищем какой-то выход для двух этих факторов в совместном действии. И на наш взгляд, это могло бы выразиться в том, что все-таки нужно для Севера и, наверное, сейчас есть такая хорошая ситуация, предложить свои форматы для опорных городов этих многофункциональных и гибридных пространств. Почему это необходимо? Потому что сейчас создание этого пространственного типа возможно только в одном случае – если это будут частные инвестиции. Если нужно бюджетное финансирование, нужно занесение в нормативную базу и должно быть определенное нормативное закрепление этой ситуации.
Надо отметить роль корпораций. Однозначно на порядок выше организован и досуг, и сами общественные пространства в городах присутствия, особенно нефтегазового комплекса. И однозначно совершенно, что когда мы вступаем на территорию с численностью населения города менее 20000 – это исключительно индивидуальная проработка, никаких типовых решений, наверное, мы с вами не сможем каким-то образом сделать.
Надо отметить, что хуже идет история с объектами капстроя, благоустройство уже резкое есть, наращивание качественной массы. С объектами капстроя мы до сих пор ждем завершения проектирования и строительства «Саха Z» центра в Якутске. Потому что, действительно, прорывной был в свое время проект. Сейчас у нас в Петропавловске-Камчатском прошел конкурс, и тоже на нем предложили новые формы общественных пространств. Но это во многом частные инвестиции. Еще раз обращу внимание, чтобы это было массово, должна быть какая-то государственная политика - переходить на другие форматы и на индивидуализированные решения в арктической зоне.
