Травкин: Неформальность нельзя поделить на «плохо» и «хорошо»
Президент Ульяновского общественного Фонда «Региональная аналитика. Профессиональные исследования. Рейтинги» (РАПИР), эксперт Центра ПРИСП Дмитрий Травкин рассказал об исследовании, которое проводили члены Детской общественной палаты Ульяновской области по программе, разработанной представителями Экспертного совета Фонда. Цель проделанной работы была в том, чтобы понять, существуют ли в регионе «неформальные молодёжные группировки» и какое воздействие они имеют на молодежь.
Официальное название исследования «Состояние молодёжных неформальных группировок в Ульяновской области». Задачей исследования было выяснить осведомленность представителей самой молодежи о наличии молодежных неформальных объединений (группировок) и ряда других: связанных с ними проблем.
В исследовании приняли участие 166 человек, подобранные представителями самой Детской палаты. При анализе выяснилось, что 75% опрошенных – девушки. Возможно, если бы половозрастной состав был другим, это оказало бы некоторое влияние на его результаты. Это было социологическое исследование, проведённое методом опроса. Мы специально сделали анкету короткой — всего 13 вопросов. И каждый вопрос подразумевал, как минимум, один открытый ответ. То есть, кроме «да», «нет», «не знаю», был ответ «другое, укажите как именно».
Опрос анонимный. Однако паспортички опрошенных дают сведения о том, в каком муниципальном образовании, какого возраста и пола, в какого уровня образовательном учреждении обучаются опрошенные, что позволяет смоделировать довольно точную картину рассматриваемой проблемы. Как уже говорилось, поля ответов таковы, что они подразумевают развёрнутый ответ. В итоге получилось что-то среднее между социологическим опросом, как методом количественного, научного анализа, и экспертным интервью, когда у человека есть возможность своё содержательное внести в ответы на те или иные вопросы.
Кроме части исследования, подразумевавшего оценку осведомлённости молодёжи о наличии неформальных молодёжных группировок, в ходе исследования ставилась задача выяснить отношение опрошенных к теме молодёжных неформальных группировок.
Неформальные – значит не созданные «сверху» педагогами и общественниками, а родившиеся и существующие в самой молодежной среде.
Молодежные (это очевидно) — указывают на возраст участников (как правило от 14 до 25-30 лет). Группировки — устоявшееся в обществе определение молодежных групп не по интересам, которые Вы перечислили, а, скорее, по неформальным отношениям между участниками, но и действующих не в криминальной (в полном смысле этого слова) среде, что отличает их от преступных сообществ. Именно так был определено основное понятие предмета исследования.
Нам приятно отметить, что тема исследования была инициирована самими членами Детской общественной палаты, они сами её выстрадали, взрослые их не подталкивали. Мы лишь придали этой работе форму, чтобы её итоги можно было считать релевантными, годными для анализа. Чтобы это была не совокупность мнений по непонятной выборке, с непонятными вопросами, непонятно как между собой связанными. Мы постарались изначально создать такие условия сбора информации, которые позволяли бы её корректно трактовать и выводы, из которой можно было бы принимать во внимание для дальнейшего изучения.
Из этой темы мы попытались выделить предмет исследования, чтобы результаты воспринимались как серьёзный аргумент и органами власти, и органами правопорядка, и самой молодёжью, и общественными организациями, и СМИ. Поэтому нам нужно было понять степень глубины проблемы, с чем она ассоциируется у самой молодёжи.
В результате проведенного исследования произошел переход от общей суммы индивидуальных оценочных суждений к объективному обобщению. Ведь социология чем хороша? Она даёт средние ответы, наиболее близкие к истине.
Говорить о том, что у нас не существует неформальных молодежных организаций — нельзя. Говорить, что они не влияют ни на общество в целом, ни на определённый слой молодёжи — тоже нельзя. Но, важно не превращать это в «пугалки», а разобраться, что происходит и как происходит, и что делать дальше. Приятная особенность этого опроса в том, что опрашивалась сама молодёжь, по сути, бенефициара исследования, так как прежде всего сама молодёжь заинтересована в том, чтобы сделать эту проблему менее острой.
Нужно понимать, что неформальность — это неотъемлемая черта определённых общественных институтов, она вечна. Всегда были и будут те, кто ходит не как все, одевается не как все, действует не как все, кто по-другому организован в обществе И это нельзя оценить, через понятия «хорошо» или «плохо». Нужно понимать, что такие организации — часть определённой прослойки общества, которая всегда была и будет, каждая эпоха накладывает какие-то свои черты, которые свойственны только ей.
По анализу информационного/событийного поля можно сказать, что сегодня проблема, безусловно, есть. И в Ульяновской области она острее, чем могла бы быть. Например, уровень подростковой преступности, безусловно, выше фоновых значений для нормального общества. Ребята это тоже отмечают.
Причём анонимность опроса дала возможность получить искренние ответы. И отвечая на вопрос: «Участвуете ли вы или ваши друзья в деятельности неформальных группировок?» — 11,5% ответили «да». На наш взгляд, это достаточно высокий уровень ответа. Он не критичный, но я напомню, что среди опрошенных три четверти составили девушки. Анализ ответов юношей дает основания считать, что если бы деление респондентов по половому признаку было 50/50, то процент заявивших о личном участии в деятельности неформальных группировок был бы определенно выше. Потому что девушки, как свидетельствуют результаты исследования, миролюбивее и менее включены в неформальные сообщества.
Отвечая на следующий вопрос исследования «Как ты считаешь, может ли быть польза от деятельности неформальных молодёжных группировок?», 64% опрошенных ответили, что их деятельность не приносит пользы, т.к.: имеется опасность для жизни и здоровья. 57% опрошенных посчитали, что деятельность группировок нарушает закон. (Хотя это не говорит о том, что так и есть, мы исследуем устоявшееся общественное мнение, среди молодёжи)56% отметили, что, зачастую, такие организации сопровождаются насилием. 55% считают, что группировки способствуют распространению вредных привычек. Однако, каждый шестой опрошенный (16,9%) считает, что от молодежных неформальных группировок есть польза. Какая? Они обеспечивают безопасность в них входящих (24%), общественную справедливость (21%), помогают занять свободное время. (16%). Ещё 11% считают, что участие в группировке позволяет решить собственные бытовые и финансовые проблемы (думаю, всем понятно какими способами). Также: 3-4% считают, что участие в группировках это мода, а 2% выбрали вариант «другое». Таким образом, очевидно, что достаточно большая часть молодежи среди опрошенных видит для себя пользу от группировок. Но! Озвученные выше результаты – это подсчет в целом по выборке, а вот если проанализировать отдельно мнения «участников» (11,5%) и «не участников» молодежных группировок, то ответы будут совершенно разными, по дальнейшим вопросам у них очень сильно расходятся позиции. Например, те кто не участвует сам в их деятельности как раз считает, что туда идут, как в робингуды, ради поиска справедливости и защиты, а те, кто туда попал — видят больше прагматичной пользы для себя: тема «группировки помогают решить финансовые проблемы» выходит у участников на 1-е место.
Как один из качественных итогов можно указать наличие среди молодежи такого подхода: те кто почти ничего не слышал о группировках и сам в них не участвует, считают, что туда идут за справедливостью, а также интересно провести досуг; а те, кто туда пришли сами или имеют друзей из группировок считают, что главное там — это решение своих финансовых проблем и чувство защищенности: «мы стая и мы выбиваем свой ресурс». Отсюда очевидна задача для тех, кто занимается решением проблемы молодежных группировок: надо этот миф о крутости и «робингудности» развеивать, ибо он не соответствует действительности, но влияет на формирование терпимости и даже сочувствия у части молодежи к деятельности вокруг них, в молодежной среде подобных группировок.
Следующий вопрос исследования был про причины вступления. По мнению опрошенных это стремление к самоутверждению (66%); непонимание родителей, проблемы в семье (57%). Раньше государство создавало системные условия для того, чтобы ребенок/подросток/юноша хотя бы теоретически имел шанс самореализоваться и социализироваться в каких-то понятных форматах социальных институтов для своего возраста (вспоминаем: октябрята-пионеры-комсомольцы). А сегодня молодые люди считают, что самоутвердиться можно в молодежных группировках. Они просто заполнили собой вакуум, который раньше занимала по-настоящему государственная молодежная политика. И такая ситуация реальный вызов для всех, кто занимается сегодня воспитательной работой в образовательных учреждениях. Про проблемы в семье тоже можно отметить, что ребенок уходит «не туда, где лучше», а «оттуда, где плохо». Это темы, которые надо, как минимум, зафиксировать. Почти 40% назвали «одиночество». Мы видим, что многие сегодня, в том числе разрушительные «синие киты» на одиночестве спекулируют и на этом цепляют детей, чтобы подчинять психологическими воздействию с печальными последствиями. Тут тоже есть о чем подумать. И только стремление к свободе, защищенности и потребность в модной одежде – это уже самые последние причины, которые были названы респондентами.
При ответе на вопрос, «как ты считаешь, влияют ли молодежные неформальные группировки на жизнь твоих сверстников?», нужно было оценить положительное (отрицательное) влияние по шкале от +10 до -10. Крайне отрицательную отметку (-10) поставил каждый седьмой опрашиваемый (чуть более 15%). То есть они считают, что воздействие максимально отрицательное. Значительная часть людей ответила, что никак не влияет (71%). Также примерно каждый седьмой указал на наличие положительного влияния. Не хочется выступать алармистом, но вывод допустим: эта часть молодежи, по сути, морально готова пополнить ряды неформальных молодежных группировок.
Некоторые вопросы мы не задавали в лоб, так как это могло бы повлиять на искренность респондентов. Молодые люди могут быть конформистами, некоторые смотрят на взрослых и готовы дать социально одобряемый, а не искренний ответ, если в исследовании вопрос обращен к нему лично, напрямую. Тут как раз пример косвенного вопроса, где мы не спрашиваем, как на него влияет, мы интересуемся, как он считает. Ребенок, видя, что нет его прямой ответственности, становится более откровенным.
Почти 10% опрошенных знают лидеров неформальных группировок на территории своего муниципального образования. Это косвенно подтверждает, что такие группировки есть, лидеры персонифицированы. Это коррелирует с началом опроса, где спрашивалось про личное участие либо участие друзей в деятельности группировок. Сравнивая результаты по этим двум вопросам, мы видим сопоставимые данные.
Еще одним вопросом исследования изучалось мнение респондентов о времени наибольшей активности группировок. По мнению трети из них, оно не зависит от времени года, но большинство считает, что это весенний и летний период. Причина понятна: молодежи податься некуда: каникулы и безделье. На самом деле, те, кто занимаются молодежной и воспитательной политикой мало чего могут предложить молодежи от 14 лет и старше в этот период, в частности, да и вообще. Если ребят до 14-15 лет в загородные лагеря еще хотя бы принимают, то представители молодежи более старшего возраста ничем, практически, со стороны государства и общества не заняты.
Также, практически все опрошенные, в один голос говорят, что территория наибольшей активности неформальных молодежных группировок — это места массового скопления людей (парки, центральные улицы, торговые центры). То есть это не «ребята с нашего двора», когда есть дворовая компания и ее местный заводила, а молодежные группировки, которые «действуют» иногда достаточно далеко от места постоянного проживания ее участников. Это как раз о том, что иногда попадает в общественное поле зрения по данной теме: конфликт у «Аквамолла», в парке Матросова в недавнем ульяновском прошлом.
Очевидно, что именно такого рода общественные места требуют повышенного внимания в летний период, как подразделений охраны общественного порядка, так и по профилактике правонарушений несовершеннолетних.
Крайне интересные, на наш взгляд, ответы дали молодые участники исследования на вопрос о необходимости усиления работы по противодействию деятельности молодежных неформальных группировок». Почти 75% ответили, что усиление такой работы нужно или крайне необходимо. То есть сама молодежь так считает практически единодушно. При этом только 15% опрошенных не видят остроты проблемы. 5% считает, что данная работа не требуется, так как является не эффективной или же затрудняются ответить.
В одном вопросе встречается слово «борьба»: «кто может внести больший вклад в борьбу с молодежными группировками». Можно покритиковать ребят и нас за термины. Я сам категорический противник темы борьбы. То есть я не хотел бы «бороться против». Однако есть устойчивое выражение, принятое на бытовом уровне, и мы решили его сохранить, поскольку оно ребятам понятно. За эту формулировку просьба строго не журить.
Гораздо важнее и интереснее, как на него ответили участники исследования. 27% считают, что бороться должны правоохранительные органы. 20,5% назвали родительскую общественность. 11,5% думают, что этом должна заниматься власть, предпочтение варианту «школа и педагоги» отдали всего 7.8%. По сути, респонденты школу поставили на предпоследнее место. Это можно рассматривать как факт того, что старшеклассники скептически оценивают возможности школы вести такую работу. Но это не должно никого разочаровать, ведь опрошенные ставят на второе место родительскую общественность. На наш взгляд, как раз именно школа должна работать с родительской общественностью на порядок активнее, чтоб потом родители применяли результаты и приемы этой работы, общаясь с детьми. Родители иногда и рады бороться, но зачастую они используют только традиционные способы воспитания детей, которые в современных условиях далеко не всегда эффективны, и без поддержки педагогов и психологов-профессионалов им просто не обойтись. Школа способна дать родителям современный инструментарий и аргументацию.
Завершающим вопросом исследования был вопрос про эффективность применяемых методов борьбы. Каждый третий (33,5%) отметил, что принимаемые меры полностью не эффективны и только 13 % считают их эффективными. При этом 53% затруднились ответить на этот вопрос. Как правило, затруднения в ответе, по примеру любых других социологических опросов, говорят о том, что молодежь просто не знает, а есть ли эти методы вообще. Строго говоря, это приговор любой системе комплексной профилактики, и всем исполнителям мероприятий этой системы стоит сильно задуматься.
Участникам опроса предложили назвать свою меру по борьбе с молодежными неформальными группировками. Один из популярных вариантов – альтернативное времяпрепровождение: создание клубов/кружков по интересам, проведение мероприятий, включение в общественную деятельность. То есть сама молодежь нам говорит, не надо бороться с плохим, создайте условия для хорошего: просят возможностей себя проявить. Наиболее активно предлагаются варианты развития доступной (бесплатной) сети дополнительного образования. Второй, по популярности, ответ: внедрение в педагогическую работу с подростком психологических бесед и тренингов. Они не хотят, чтобы их запугивали, ребята хотят, чтобы их поняли. Тут как раз проявляется тема одиночества, незащищенности. Психологи в учебных заведениях должны работать профессиональнее. Понятно, что одного хорошего специалиста на школу в 600-700 человек просто не хватит, но надо стараться работать хорошо с теми, с кем ты можешь.
На третьем месте – применение более жестких мер ответственности. Были ответы «изолируйте лидера». Понятно, что в иерархизированной структуре без лидера будет туго: либо группа развалиться, либо на какое-то время ослабиться.
Поскольку опрос проводился среди молодежи 22 муниципальных образований Ульяновской области, можно сказать кратко несколько тезисов о географии проблемы молодежных неформальных группировок. Их распространение и активность неоднородны.
Во-первых, чем крупнее муниципальное образование, тем больше развита тема неформальных группировок. Это Ульяновск, Димитровград и их «окрестности» – Чердаклы, Цильна, Ульяновский район. Во-вторых, в муниципальных образованиях, где существует развитая транспортная инфраструктура: все, что находится вдоль больших автомобильных трасс, особенно федеральной М5 «Урал» и крупных железнодорожных станций (Инза, Барыш). В-третьих, именно там проявляется еще одна тенденция, по которой у меня нет точной статистики, но ее отрицать нельзя: деятельность неформальных молодежных группировок очень похожа на географию активностей взрослой противоправной деятельности.
Главное, что хотелось бы еще раз отметить, — исследование проводилось среди молодёжи. Это принципиально важно, потому что решать проблему надо всегда с участием ее бенефициара (выгодоприобретателя). А это именно молодежь. Говорить про неформальные молодежные группировки надо именно с молодежью и необходимо слушать, что она предлагает в ответ и как оценивает ситуацию. Участники исследования еще раз и предельно четко обозначили позицию, что в решении изучаемой проблемы нужны не разовые мероприятия, а «долгоиграющие», системные меры, которые предлагает молодежь: система занятости, система психологической поддержки и нейтрализация лидеров, но только если группа антисоциальная и находится под вниманием правоохранительных органов. Конечно же, должно быть особое внимание летом и осенью к местам массового посещения молодежи. Все тенденции, которые были выявлены в исследовании, дают возможность их общественного обсуждения (старт которого уже состоялся на заседании Детской общественной палаты Ульяновской области с участием Губернатора и руководителя регионального управления внутренних дел), а также, на наш взгляд, могут быть использованы в качестве объективной основы для совершенствования работы всех заинтересованных участников работы по решению проблемы молодежных неформальных группировок на территории региона.
Члены Детской палаты сделали хорошую работу, ценность которой я вижу в том, что в ее результате мы получили не очередной поток эмоций по этой чувствительной общественной теме (их очень много в социальных сетях после каждого резонансного случая: гневных, обвинительных и иных) а объективный и, с научной точки зрения, абсолютно достоверный результат, который можно и нужно учитывать в дальнейшем при работе над этой проблемой.
Материал полностью на: https://ulpressa.ru/2019/07/15/неформальные-молодёжные-группировк/
