Переживет ли инновационный бизнес самоизоляцию?

Меры поддержки бизнеса, принятые властями РФ, стали поводом для ожесточенных споров среди политиков, экспертов и общественных деятелей.

Политолог, публицист, эксперт Центра ПРИСП Александр Механик считает, что эффективность программы помощи предпринимателям со стороны правительства будет напрямую зависеть от продолжительности режима самоизоляции.

- Как Вы могли бы в целом оценить программу мер поддержки бизнеса, которую на данный момент пытаются реализовать российские власти?

Пока действия государства сложно оценить в полной мере, поскольку у нас нет четкого представления о продолжительности проблем, с которыми сейчас сталкивается бизнес. Если речь идет о том, что вынужденный «простой» закончится в мае, то принятия действующих, прямо скажем, не очень серьезных мер поддержки будет достаточно. Если бизнесу придется существовать в условиях «приостановленной» экономики существенно больший период, то, скорее всего, потребуются дополнительные меры.

Понятно, почему в число системообразующих отраслей и предприятий, включено представителей сферы услуг. Их отличает высокий уровень занятости. Правительство поддерживает в первую очередь сектора экономики, в которых трудоустроено наибольшее количество людей.

Понятно, что государство обеспокоенно возможностью резкого роста безработицы. Но в этой ситуации поддержка только бизнеса может оказаться недостаточно. Сферу обслуживания бесполезно поддерживать, если у граждан не будет денег, чтобы пользоваться этими услугами. Если ситуация затянется, то, конечно, нужно предоставить полноценную помощь людям, лишившимся работы. Выделить им не эти жалкие 12 тысяч, а более серьезные средства. Это сохранило бы покупательную способность населения, хотя бы частично, и дало бы возможность «завести» экономику. В том числе отрасли сферы услуг. И вернуть туда людей. Если у людей есть деньги, то рано или поздно они вольются в экономику, люди начнут потреблять товары и услуги, и, тогда будет запущен процесс «самовосстановления» пострадавших секторов.

Но я бы хотел обратить внимание на то, что в сложившейся ситуации очевидной стала проблема выбора отраслей и конкретных видов производства, которые должно поддержать государство, поскольку всех оно вряд ли сможет поддержать, по крайней мере, в одинаковой мере. На мой взгляд, в первую очередь необходимо поддержать те предприятия, работу которых будет сложнее всего восстановить после завершения кризиса. Если закрылось кафе или ресторан, то, при всех сопутствующих негативных эффектах, в будущем, как показывает опыт последних десятилетий, не составит особых проблем открыть заново такое же заведение. Особенно, если государство озаботится дешевыми кредитами для бизнеса. Но если закроется какое-то высокотехнологичное предприятие, в обеспечении работы которого важную роль играют знания, опыт и специальные навыки персонала, и научных работников, и инженеров, и рабочих, восстановить соответствующее производство будет крайне сложно. Мне кажется, что в тех мерах поддержки бизнеса, которые сейчас реализует государство, не хватает акцента на поддержке высокотехнологичных предприятий. Он в принципе отсутствует. Это, на мой взгляд, источник серьезной опасности для страны. Стратегической опасности. Открыть турбюро, при всех объективных проблемах, все-таки проще, чем восстановить сложный технологический бизнес, работа в котором требует наличия серьезных знаний в области физики, химии, математики. Люди, вовлеченные в работу сложных технологических цепочек, должны цениться на вес золота. Их подбирают штучно. А мы их можем потерять. Они могут либо, как в 90-х, забросить профессию и заняться чем-то ради заработка, либо просто уехать. Мы можем потерять еще одно поколение ученых и специалистов.

А наше государство, к сожалению, и до кризиса и сейчас не уделяет необходимого внимания быстро растущим инновационным компаниям, особенно к тем, которые переросли критерии среднего бизнеса. А сейчас про него просто забыли.

Что выделяет высокотехнологичные компании среди прочих бизнес-структур. Во-первых, во всем мире они выступают драйверами экономического роста. И потому во всем мире им уделяется особое внимание. Их потеря может существенно отдалить перспективы России и на серьезный экономический рост, и на преодоление нефтегазовой зависимости, о которой у нас так любят горевать.

Во-вторых, этот бизнес особенно уязвим. Я уже упоминал, это люди, знания, опыт, умения. Людей очень трудно вернуть, а знания, опыт, умения трудно восстановить. Фирма исчезла, и вместе с ней пропал и, в значительной степени, весь ее накопленный человеческий и ресурсный потенциал.

В-третьих, у этого бизнеса очень высокие дополнительные затраты на НИОКР, которыми они вынуждены заниматься, чтобы поддерживать свой уровень, и это заметно затрудняет их существование.

Институт менеджмента инноваций провел небольшой опрос, в котором я тоже принял участие, руководителей некоторых из таких компаний, которые сформулировали свое видением некоторых мер необходимых им для поддержания бизнеса. Во-первых, и в этом они не оригинальны, установить отсрочку по уплате основных налогов и социальных отчислений, по крайней мере, до окончания пандемии. То же касается и социальных платежей, выплату которых многие наши респонденты предложили на время кризиса отложить.

Во-вторых, они считают, что правительство должно специально поддержать отечественного производителя, сохранив и, возможно, расширив меры по регулированию допуска иностранных производителей к государственным закупкам. Тем более, что есть пример того, как за последние годы на санкционной волне, например, медицинская и фармацевтическая промышленность, сельское хозяйство и пищевая промышленность, серьезно поднялась.

Большинство респондентов указало также на проблемы, связанные с финансированием текущей деятельности их предприятий, в частности, на недостаток оборотного капитала, в том числе, из-за изменения курса рубля, а также приостановления кредитования их банками даже в рамках уже заключенных инвестиционных программам и оборотного финансирования, что банки объясняют проведением дополнительного анализа устойчивости компаний в новых условиях. Но, как сказал один из респондентов, «для нас возможная остановка финансирования будет иметь абсолютно критический характер. Вот почему очень важно, чтобы государство успокоило банки, и взяло на себя такую их поддержку, чтобы они не прекратили финансирование. А это очень серьезная угроза».

А некоторые из респондентов обратили внимание на то, что еще до кризиса государство в лице Минпромторга существенно сократило финансирование НИОКР, что в условиях кризиса может привести к остановке инвестиционной деятельности многих высокотехнологичных предприятий, тем более. что налицо также трудности с кредитованием оборотного капитала. По их мнению, если государство не может финансово поддержать НИОКР, то оно могло бы дать возможность компаниям не платить налог на прибыль в случае, если она инвестируется в разработки.

Практически все опрошенные компании тесно сотрудничают с крупными государственными компаниями, со стороны которых происходит резкий рост просроченной дебиторской задолженности и столь же резкое сокращение инвестиционных программ и, как следствие, резкое сокращение заказов, а также отказ от закупок. Вот почему опрошенные представители бизнеса предлагают, чтобы, во-первых, государство ограничило возможности отсрочки платежей со стороны этих компаний поставщикам за поставленные продукты, а, во-вторых, не допускало сокращения инвестиционных программы этих компаний, а, по возможности, поощряло их нарастить такие программы.

И, наконец, они предлагают предусмотреть возможность размещения государственных заказов на производство продукции для борьбы с пандемией на высвобождающихся у них мощностях, что, с одной стороны, позволит сохранить этим компаниям высококвалифицированные трудовые кадры, а с другой, окажет государству помощь в эту трудную минуту. И это, кстати, было бы полезно для любого вида производственного бизнеса.

Есть одна проблема, на которую обратили внимание наши респонденты, и которая общая для всего российского малого и среднего бизнеса. Это несовершенство российской системы классификации бизнеса. Верхний уровень планки среднего бизнеса весьма невелик – 2 млрд. рублей. Те, кто выше, как бы относятся уже к крупному бизнесу. Этот показатель очень занижен по сравнению с мировыми стандартами. В ЕС, в пересчете на российскую валюту, верхняя планка среднего бизнеса – 4 млрд. рублей. В Китае этот показатель еще выше – 1 млрд. долларов. Фактически, мы относим к крупному бизнесу компании, которые во всем мире называют средними, а то и мелкими. В результате даже та небольшая поддержка, которую власти оказывают малому и среднему бизнесу не распространяется на компании к нему по всем международным нормам относящимся.

- Когда речь заходит о льготах для бизнеса, предоставленных государством, в первую очередь речь идет об отсрочке по уплате налогов, платежей по кредитам, аренды и т.д. Но многие бизнесмены настаивают на том, что им нужна не отсрочка, а обнуление платежей за период «простоя». Как Вы считаете, возможна ли эта мера в принципе? Насколько оправданы страхи бизнесменов относительно того, что из-за падения платежеспособного спроса в будущем они не смогут погасить свои долги по отсрочкам?

Это действительно серьезная опасность, особенно в случае затягивания эпидемии. Мне кажется, что для определенной части бизнеса государство должно пойти на эту меру. Здесь необходим индивидуальный подход, хотя я не уверен в том, что у нас государство способно работать в этом режиме. Не весь бизнес находится в катастрофической ситуации. Нужно рассматривать ситуацию в каждом конкретном случае. Сейчас трудно сказать, насколько все затянется. Но, может быть, по итогам эпидемии следует если не обнулить, то скорректировать эти платежи серьезным образом.

И есть существенный аспект в ситуации с кредитами. Часть их выдают «монстры» вроде ВЭБа, Сбербанка, ВТБ (хотя и они – не бездонная бочка). Но для более мелких банков невозврат кредитов ставит под угрозу их существование. На самом деле, мы знаем, что и у ВЭБ были периоды, когда государство было вынуждено его дофинансировать, поскольку банк выдал очень много кредитов предприятиям ВПК, которые они не могли вернуть. Эта ситуация может повториться и здесь. Необходимо комплексное решение, которое, с одной стороны, облегчит жизнь бизнесу, а с другой – будет включать продуманные меры по поддержке банков.

- Не могли бы Вы уточнить свою позицию в отношении мер по поддержке платежеспособного спроса со стороны потребителей? В какой форме они должны осуществляться? Стоит ли использовать такие радикальные меры, как, например, выплату «вертолетных денег»?

Наше население очень неоднородно, как и во всем мире. Внутри населения у нас существует много групп, отличающихся как по степени достатка, так и принадлежности к конкретной сфере деятельности. Кроме того, у нас экономика до сих максимально огосударствленна. Сектора, которые обслуживают государство и госзаказы, по большому счету, не нуждаются в помощи такого рода. В государственном и окологосударственном секторе людям продолжают платить зарплату, хотя в некоторых случаях их и отправили «в отпуск». Государство, скорее всего, не даст таким предприятиям погибнуть. И этим наша экономика отличается, скажем, от американской, где обсуждаются такие меры.

Т.е. нужна детальная проработка вопроса о том, какие сектора экономики и слои общества нуждаются в специальной поддержке. Я уже сказал выше, что людям, лишившимся работы, конечно, необходимо оказать более серьезную помощь. Но у нас есть категории населения, которые не имеют, что называется трудовых книжек. Это, так называемые, фрилансеры и самозанятые, которые могут лишиться и, скорее всего, лишатся всех своих заработка. И есть еще люди, занятые в «сером - гаражном» секторе экономики. Это все, кого принято называть теперь в политологии модным словом «прекариат». Конечно, можно сказать, что все они сами виноваты в том, что не платят налогов, что не добиваются от работодателей вывода бизнеса «из тени». Но государство не может обречь их на голод. Это категории населения (а их представителей очень много), для которых такой «вертолетный» подход должен быть обязательным. Иначе мы можем столкнуться с угрозой и их, что называется, физического существования и общественного спокойствия. Например, в Германии для фрилансеров предусмотрели одноразовую выплату серьезной суммы денег.