На смерть Олбрайт: или ничего, или правду
Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев – о наследии «коллективной Олбрайт».
23 марта стало известно о смерти Мадлен Олбрайт. Вполне ожидаемо за этим последовала волна комплиментарных оценок, в первую очередь – со стороны американских политиков в целом и коллег покойной по опасному политическому бизнесу в частности. Мнением иракцев или сербов, разумеется, никто вполне ожидаемо не поинтересовался.
Большинство оценок, озвученных американским истеблишментом – это вполне шаблонные некрологи, в которых вульгарная похвала сочетается с неискренней скорбью. Однако целый ряд ремарок в них позволяет нам увидеть реальное лицо Олбрайт как политика. Так, Байден охарактеризовал ее как «чемпиона (защитника – Н.П.) демократических ценностей». При этом президент США добавил: «Когда я думаю о Мадлен, я всегда буду помнить ее горячую веру в то, что "Америка–исключительная нация". Энтони Блинкен заявил, что его предшественница была «блестящим дипломатом, дальновидным лидером, смелым первопроходцем, преданным наставником и великим и хорошим человеком, который глубоко любил Соединенные Штаты и посвятил свою жизнь служению им». Госсекретарь также отметил: «После ухода из Госдепартамента, когда ее спросили, чувствует ли она облегчение от того, что ей не приходится иметь дело с кризисами по всему миру, она просто сказала: "Я скучаю по этому каждый день"».
Мадлен Олбрайт относилась к числу «адреналиновых наркоманов» от мира большой политики. И ее действия зачастую определялись не столько циничным расчетом, сколько реальной приверженностью декларируемым идеалам.
Кому-то последнее могло бы показаться достоинством. Однако на практике все выглядит совершенно иначе. Скрытый атеист на папском престоле вряд ли стал бы тратить деньги на организацию крестового похода на другой конец Европы с целью принести свет истинной веры обитателям трех десятков хуторов в лесах Прибалтики. А вот для верующего фанатика все аргументы о нерациональности этого шага не имели бы значения.
В случае Олбрайт ситуацию усугубляло то, что она занимала пост главы внешнеполитического ведомства в особый период. СССР уже пал, а его наследница в РФ не тянула даже на роль «банановой республики зла». Китай еще не возвысился экономически и мог соперничать с США разве что в плане объема выпуска кроссовок. В итоге администрация Клинтона могла позволить себе действовать в ключе концепции «потому что могу». Плоды принятых тогда решений приходится пожинать уже нашим современникам. Напомним, что именно Олбрайт активнейшим образом поддерживала идею продвижения НАТО на Восток. В период, когда состояние Российской экономики и вооруженных сил в принципе не позволяло Москве думать о конфликте с США или их союзниками в Европе. Так что за взрывы на улицах Киева и Харькова мы должны благодарить в том числе покойную рабу божию Мадлен (последняя, напомним, исповедовала католицизм).
Представляется уместным сравнить усопшую с ныне здравствующим Генри Киссинджером. Последний, безусловно, также не является нравственным человеком. На его руках кровь жертв операции «Кондор» и ковровых бомбардировок Камбоджи. Но Киссинджер всегда оставался прагматичным циником, прекрасно умевшим прогнозировать последствия слепого упрямства или фанатизма во внешней политики. Он ставил во главу угла осязаемые интересы США, а не отвлеченные идеалы. И потому сумел не раз умело увести государственный корабль Америки от приближающихся рифов. Киссинджер оставил в наследие народу США окончательно урегулированные конфликты и новых выгодных партнеров. Он превращал врагов Вашингтона в друзей (насколько этот термин вообще применим к сфере международных отношений). Олбрайт усугубили иракский кризис, намертво вколотила в сознание сербского общества образ «американского врага» и законсервировала конфликт в Косово на неприемлемых для Белграда условиях (и потому в будущем мы еще можем увидеть очередную балканскую войну), а также подталкивала НАТО к расширению на восток. Что в итоге стало одной из причин кризиса на Украине.
Не знаю, смотрела ли Олбрайт фильм «Бен Гур» 1959 г. Но если ей и доводилось с ним ознакомиться, то она явно пропустила ряд ключевых бесед между главными персонажами.
По сюжету картины римский нобиль Мессала обращается к своему другу – иудею Бен Гуру, с предложением выдать известных ему противников «сената и народа» республики. «Будь мудрым, Иуда. Это римский мир. Хочешь в нем жить - стань его частью… Мы избраны, чтобы нести в мир цивилизацию, и мы ее несем. Наши дороги и корабли соединяют все уголки земли. Наши законы, архитектуры, искусство – гордость человечества. Сопротивление Риму – глупость. Даже не глупость, а безумие. Сегодня в мире только одна реальность. Взгляни на Запад, Иуда».
На что в итоге получает ответ: «Рим – это оскорбление Бога. Рим душит мою страну, мой народ, весь мир. Но придет день, день падения Рима, и в тот день раздастся такой крик свободы, что земля содрогнется».
Нельзя быть сильным всегда, везде и во всем. Твои ресурсы ограничены, а внешняя конъюнктура переменчива. Это базовая аксиома стратегического подхода к выстраиванию внешней политики. Которая неоднократно нарушалась «коллективной Олбрайт» в американском истеблишменте. В результате чего «коллективному Киссинджеру» придется еще долго решать проблемы, порожденные авантюризмом оппонента.
