Офицеры «отложенной гражданской войны»

«Я верю, несмотря на мрачные перспективы, которые перед нами открываются, и хотя кровь может литься рекой, что еще придет время – если никто из нас не падет в борьбе, – когда мы встретимся снова не просто как друзья, которыми, я уверен, мы останемся, но как сограждане великой, процветающей, счастливой и единой страны».

Из письма полковника армии Союза

Генри Ханта – генералу Конфедерации 

Брэкстону Брэггу, 

23 апреля 1861 года.

Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев – о назначении Александра Сырского на должность командующего ВСУ.

Интервью Владимира Путина американскому политическому комментатору породило столь масштабный медиа-шум, что даже его эхо поневоле заслонило от широкой аудитории почти все прочие новости из мира политики. В числе немногих исключений из этого правила можно назвать назначение Александра Сырского на должность командующего ВСУ. И это вполне объяснимо.

Украинский военачальник – уроженец России. До 21 года он жил сначала во Владимирской области, а затем – в Москве, где учился высшем общевойсковом командном училище. Родители Сырского и его брат Олег – граждане РФ, живущие во Владимирской области.

Все это вполне ожидаемо породило своеобразную реакцию со стороны общественности по обе стороны фронта. Российские ЛОМы дружно провозглашают Сырского предателем, в то время как их украинские коллеги либо обвиняют собственные власти в измене, либо отрицают очевидное, т.е. факт российского происхождения главкома (теперь это еще и официальная позиция ВСУ).

И все это поневоле ставит нас перед вопросом о характере текущего конфликта. Сырского реально можно было бы считать предателем, если бы он успел послужить в российских войсках и дать соответствующую присягу. Однако он – бывший советский офицер, никогда не клявшийся в верности бело-сине-голубому флагу.

И в то же время нельзя отрицать, что он воюет против «своих». Сырский, как было отмечено, обучался в Московском высшем общевойсковом командном училище. Которое также является «альма матер» для заместителя начальника Генштаба ВС РФ Алексея Кима, бывшего командующего войсками Восточного военного округа Александра Чайко, экс-командующего войсками Южного военного округа Александра Дворникова и многих иных российских офицеров, включая Героев России Вадима Герасимова и Николая Петрова. Более того, в этом училище «путевку в жизнь» получили многие белорусские и украинские военачальники, например, недавно уволенный с поста командующего объединенными силами ВСУ Сергей Наев или начальник белорусского Генштаба Виктор Гулевич.

Средний возраст мобилизованных военнослужащих ВС РФ составляет 35 лет. Т.е. вроде бы в СВО участвуют преимущественно люди, которые еще не успели застать советскую эпоху в осознанном возрасте. Однако если мы обратимся к данным относительно старших офицеров, то здесь мы увидим принципиально иную картину. Так, средний возраст представителей высшего генералитета России составляет около 63 лет. Для многих их этих людей происходящее наверняка воспринимается как вариация «отложенной гражданской войны». Более того, это признают даже многие политические лидеры. Так, президент России Владимир Путин как минимум трижды либо отмечал, что спецоперация «в известной степени элемент гражданской войны» - в ходе интервью с Такером Карлсоном, на пленарной сессии XIX заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай» и во время встречи с историками и представителями традиционных религий России по случаю 10-летия воссоздания Российского исторического и Российского военно-исторического обществ.

И спецоперация действительно во многом напоминает, например, события гражданской войны в США. Тогда вирджинец Джордж Генри Томас, например, воевал на стороне Севера, в то время как большинство его земляков присягнули Конфедерации. И этот раскол в особенности четко проявлялся в случае кадровых офицеров. На начало войны в «активном списке» выпускников Вест-Пойнта числились 824 человенка. Из них 296 подали в отставку или были уволены, и 184 из их числа стали офицерами Конфедерации. В итоге им пришлось встретиться на поле боя с собственными однокашниками.

Однако можно отметить и значимое отличие между СВО и историей баталий между янки и дикси. Людям, хорошо знакомым с историей США, наверняка известен один из самых ярких эпизодом сражения при Геттисберге – так называемая «атака Пикетта», ставшая последней для многих генералов южан. В их числе был и Льюис Эддисон Армистед. Он получил смертельное ранение, атакуя позицию, которую защищали войска Уинфилда Скотта Хэнкока – его бывшего сослуживца и лучшего друга. Накануне начала той войны Армистед устроил прощальную вечеринку для Хэнкока, на которой поклялся, что никогда не поднимет руку на друга, и призвал Бога поразить себя за нарушение этого обета. В итоге войскам двух генералов все же пришлось столкнуться на поле боя, и это сражение стало для Армистеда последним. Еще пребывая в сознании, он успел сказать одному из офицеров северян: «Передайте от меня Хэнкоку, что я нанес ему и вам всем тяжёлый урон, о чем буду всегда сожалеть». И попросил передать старому другу оставшиеся при нем ценные вещи. И речь идет не о единичном случае. Конфедерат Джеймс Лонгстрит был шафером на свадьбе у Улисса Гранта (первый учился в Вест-Пойте на курс старше «Генерала Безоговорочная Капитуляция»), и война ни коим образом не «обнулила» их дружбу.Несмотря на то, что их солдаты встретились на поле боя в битве при Келлис-Форд, генералы Уильям Аверелл и Фицхью Ли не переставали обмениваться дружескими колкостями во время стычек.

Сейчас связи между бывшими однокашниками, оказавшимися по разные стороны фронта, весьма вероятно, почти полностью стерты. Однако есть все же надежда, что хотя бы для старшего поколения офицеров их «отложенная гражданская война» закончится примирением.