Погоня за прибылью или жизни людей: каким будет выбор?
На набережной реки, в районе Лазоревого проезда (Свиблово) найдено тело 33-летней москвички. Женщина была задушена собственными колготками при попытке позвать на помощь. Подозреваемый задержан, он дал признательные показания. Убийцей оказался выходец из Узбекистана, делавший ремонт в одной из столичных квартир неподалеку.
Государство может и должно сделать выбор между безопасностью россиян и бизнесом, привлекающим к работе мигрантов, считает руководитель Центра урегулирования социальных конфликтов, председатель Коллегии медиаторов при ТПП Московской области, эксперт Центра ПРИСП Олег Иванов.
Сначала важная ремарка: трудовые мигранты, как и все нормальные люди, в большинстве своем законопослушны. Искренне чураюсь ксенофобии, философии «понаехали» и аналогичного примитивизма.
Так вот, что хотелось бы отметить в связи с этой трагедией. Недели две назад мэр Москвы Сергей Собянин в одном из интервью пожаловался на дефицит иностранной рабочей силы. «И достаточно большой, – отметил он. – Я думаю, тысяч 200, наверное. Частью в ЖКХ, частью в сфере услуг и торговле, частью на стройке и так далее».
К сожалению, не приходится сомневаться, что после отмены коронавирусных ограничений, в частности, запуска строек в полном объеме, этот дефицит в столице будет восполнен с лихвой. А если говорить в целом о стране, то, например, курирующий стройкомплекс вице-премьер Марат Хуснуллин считает, что на российских стройках не хватает от 1,5 млн до 2 млн человек. «К сожалению» – потому что никто не знает, сколько среди этих двух миллионов трудовых мигрантов попадется преступников.
Вот гастарбайтер убил женщину, оставил сиротами двоих детей. С одной стороны, вполне рядовое убийство, – из тех, которые происходят сплошь и рядом, которые во множестве совершают и граждане России. Однако именно гражданство России здесь – ключевое понятие. Предотвратить убийства в России со стороны россиян можно только традиционными способами: посредством повышения качества семейного воспитания, системы образования и – в случае рецидивов преступлений – уголовно-исполнительной системы. Мы не можем не пустить граждан России в страну или выдворить их за границу за совершение преступления, потому что, какими бы ни были эти люди, они находятся под защитой государства. В этом их концептуальное отличие от иностранных граждан. Немного перефразирую известную цитату Рузвельта, «может быть, они и сукины дети, но это наши сукины дети».
Иное дело – трудовые мигранты. Если их не ввозить в страну, то можно предотвратить возможные преступления с их стороны, в том числе убийства, изнасилования и т.д. Ударит ли это по экономике? Несомненно. Но задам риторический вопрос – разве жизнь даже одного человека стоит ускорения темпов роста строительства? Тем более, что стройки и без мигрантов не останавливаются, о чем в том же интервью бодро рапортует Собянин.
Кроме того, в конечном итоге все упирается в прибыль со стороны строительных компаний и инвесторов. Больше трудовых мигрантов им нужно, чтобы быстрее строить и больше продавать. Поэтому надо понимать, что на одной чаше весов – бизнес и погоня за прибылью, а ну другой – безопасность и жизни людей. Государство может и должно сделать правильный выбор, но вот захочет ли?
