Камо грядеши, ЛДПР: нет вождя – нет партии?
Недавняя смерть Владимира Жириновского закономерно поставила вопрос о будущем созданной им партии.
Политолог, эксперт Центра ПРИСП Николай Пономарев задается вопросами, будет ли ЛДПР жизнеспособна без своего, как когда-то казалось, вечного вождя? И смогут ли его преемники грамотно перезапустить партию?
Партия без чит-кода
Чтобы ответить на эти вопросы, в первую очередь необходимо пояснить, почему ЛДПР нуждается в обновлении.
Необходимость перезагрузки партии обусловлена даже не тем, что она носила вождистский характер. Необходимость реформ диктует исчезновение уникального политического бренда.
Владимир Жириновский обладал уникальным качеством: и противники, и соратники прощали ему практически все. Представим себе, как Сергей Миронов «под камеру» приказывает своим охранникам изнасиловать беременную девушку. Или Андрей Турчак призывает в эфире телешоу на федеральном канале законодательно ограничить рождаемость на Кавказе, а в случае отказа выполнять соответствующие требования обнести республику колючей проволокой. Либо Геннадий Зюганов бьет скрученного его «бодигардами» митингующего на протестах против пенсионной реформы. Как скоро была бы зафиксирована их политическая смерть – вопрос риторический. Однако электорат Жириновского охотно прощал ему подобные выходки.
Более того, их терпели и его политические оппоненты. Когда автор этих строк узнал о том, что Григорий Явлинский был двукратным чемпионом Украинской ССР по боксу среди юниоров, первым в его голове возник один вопрос. Почему «Вольфыч» до сих пор не в реанимации? При этом список людей, которых Жириновский успел публично оскорбить, к концу его жизни мало отличался от данных переписи населения. Однако истеблишмент закрывал глаза на этот эпатаж.
Уникальность имиджа покойного особенно подчеркивает его репутация «крупного международника». Жириновский сумел обзавестись этой репутацией в широких массах вопреки тому, что рядовому россиянину его взгляды на геополитику были известны лишь в контексте двух сюжетов. Во-первых, обещания вымыть сапоги в Индийском океане. Во-вторых, шедеврального обращения не вполне трезвого лидера ЛДПР к Джорджу Бушу-младшему. Отметим, к слову, что в тот раз прогноз Владимира Вольфовича не сбылся от слова «совсем».
Теперь партия лишена этого ресурса. Человек, который попробует «косплеить» Жириновского, незамедлительно поплатится за это. И это вынуждает партию искать новый источник электоральной поддержки.
Не к месту и не ко времени
Даже поверхностное обращение к риторике покойного вождя ЛДПР наглядно убеждает, что партия в предшествующие годы последовательно отрицала как либеральные, так и демократические ценности. В предвыборной программе ЛДПР в 2021 г. Жириновский настаивал на ликвидации национальных республик, необходимости защиты традиционных семейных ценностей и традиционных религий. Он также призывал отменить ст. 282 УК РФ, усилить борьбу с нелегальной миграцией и перейти к изучению национальных языков в регионах строго по желанию самих учащихся.
Одновременно покойный настаивал на фактической декоммунизации всех публичных пространств. Россиян призывали жить по принципу «тишина и порядок». За счет этого партия могла рассчитывать на поддержку националистов и консерваторов. Одновременно ЛДПР привлекала избирателей за счет активного использования популизма. В некоторых случаях он приобретал откровенно гротескные формы (достаточно вспомнить о планах возврата всех территорий СССР через референдумы без войн или намерениях пересмотреть итоги приватизации заводов и фабрик путем переговоров). Но многие из пунктов избирательных программ ЛДПР не могли не найти отклик у широких масс, несмотря на откровенно «сказочный» характер. Троекратное повышение окладов медикам, возврат полностью бесплатного медицинского обслуживания – все эти обещания ожидаемо находили своих адресатов.
Однако в текущих условиях эта модель борьбы за умы и сердца избирателей уже не работоспособна.
Во-первых, исчез «фактор Жириновского» - у ЛДПР теперь нет ни его личного авторитета, ни спикера, способного безнаказанно продвигать даже ультраправую риторику в публичном пространстве.
Во-вторых, тему «защиты традиционных ценностей» все активнее разрабатывает «Единая Россия», и на этом поле ЛДПР с течением времени неизбежно потерпит поражение как в силу разницы ресурсных потенциалом, так и по причине отсутствия значимых программных отличий.
В-третьих, политический контекст спецоперации на Украине поставил на повестку дня немало вопросов по отношению к российским правым. Агрессивный антисоветизм, национал-шовинизм, солидаризм, элитизм, этатизм – все это роднит многих из них с теми самыми украинскими националистами, против которых Россия ведет борьбу. Недаром одним из активных направлений борьбы на информационном поле внутри РФ стали споры вокруг идейного наследия Ивана Ильина. При этом символическое поле конфликта все чаще выстраивается на основе элементов советского наследия. Достаточно вспомнить хотя бы знаменитую «бабушку с флагом».
Отдельно следует отметить то, что украинские националисты во многом действовали в соответствии с программой ЛДПР, взяв курс на построение унитарного государства с доминированием единого языка и закреплением особых прав «титульной нации».
Помимо того, внешнеполитическая программа партии утратила актуальность и нуждается в радикальной переработке. В том числе – с учетом временного переключения внимания избирателей на внешнюю повестку.
Потенциал для роста
Означает ли это, что ЛДПР ждет скорая политическая смерть? Вовсе нет. Слухи об этом сильно преувеличены. Ее возглавляют люди, обладающие как богатым политическим опытом, так и достаточной степенью прагматизма. Не возникают сомнений, что они сумеют четко вписаться в конъюнктуру событий.
Спецоперация на Украине, вопреки первоначальным прогнозам, затягивается. Как и любой затяжной вооруженный конфликт, она спровоцирует падение уровня жизни граждан. И это приведет к росту спроса на социальный популизм.
Одновременно боевые действия на территории «незалежной» открывают широкие возможности с точки зрения критики власти. С одной стороны, ЛДПР может выразить полную поддержку Владимиру Путину, с другой – сосредоточиться на выпадах в адрес условной «пятой колонны» внутри системы власти («прозападных либералов»). Возможность органично сочетать эти посылы демонстрирует дискуссии вокруг «стамбульских тезисов» Владимира Мединского, политики Центробанка, интервью Дмитрия Пескова и т. д.
В то же время у партии появляется возможность завоевать симпатии избирателей за счет предложения альтернативных программ «спасения экономики», а также эксплуатации вопросов о снабжении российских войск, наращивании их боеготовности и т. д.
Наконец, отказ от ультраправой риторики может принести ЛДПР бонус в виде роста электоральной поддержки в национальных республиках.
