Плоды победы в Сирии

Журналист, эксперт Центра ПРИСП Евгений Огородников – о решении ОПЕК+ сократить добычу нефти и реакции Запада.

«Все будет не так плохо, как вы думаете» — так отреагировал президент США Джо Байден на решение ОПЕК+ сократить добычу нефти с мая до конца года на 1,6 млн баррелей в день.

С технической точки зрения новое сокращение добычи ОПЕК+ и правда во многом формальное: страны, входящие в картель, и без того перевыполняли свои обязательства по сокращению добычи, а Россия в одностороннем порядке еще месяц назад анонсировала уменьшение добычи нефти на 0,5 млн баррелей в день (цифра включена в итоговую квоту сокращения ОПЕК+). То есть во многом это приведение новых квот в соответствие с имеющейся добычей. Реальное сокращение составит лишь 0,5‒0,7 млн баррелей в день, что, в общем, не столь существенно.

Однако с политической и финансовой точек зрения решение ОПЕК+ — событие революционное как для мирового нефтяного, так и финансового рынка. Во-первых, решение было обнародовано в нерабочий день, в воскресенье. Это лишило трейдеров, играющих на понижение, инсайдерского преимущества — ведь избежать утечек с заседаний ОПЕК+ невозможно. В итоге все «медведи» (банки, фонды и другие институты, ставившие на понижение цен на нефть) оказались в одинаково проигрышном положении уже на открытии торгов в понедельник 3 апреля. Им пришлось массово и одномоментно закрывать свои короткие позиции, влезая в узкое горлышко рынка. Нефть за один день набрала в цене более 6%. Бонусом расчетная цена русской нефти Urals поднялась выше 60 долларов за баррель — потолка, установленного странами G7. Интрига здесь в том, что представители Саудовской Аравии не раз призывали западные фининституты не играть на понижение цен на нефть. Естественно, финансовое сообщество воспринимало эти угрозы как «белый шум», и в воскресном решении ОПЕК+ очевиден элемент личной мести.

Второе. Сокращение добычи — это вызов, брошенный Западу странами Ближнего Востока. Нынешний инфляционный всплеск доллара и евро в значительной степени вызван скачком цен на энергоносители годичной давности. Чтобы справиться с первичным источником инфляции, администрация Белого дома потратила половину стратегических резервов нефти США менее чем за год. Рост цен на нефть — новый импульс инфляции, а это дальнейшее ужесточение денежно-кредитной политики, новое обесценение государственных и корпоративных облигаций и новые проблемы у банков, и так находящихся, мягко говоря, не в лучшей форме. Это невозможность занимать дешево в условиях растущего дефицита торговых балансов, субсидий на топливо и дыр в бюджетах стран — импортеров нефти.

Третье. Развитые страны в течение последнего года отказывались от российской нефти: некоторые по собственной воле, другие под давлением США. В итоге русская нефть нашла себе новые рынки сбыта, преимущественно в Китае и Индии. Хотя если говорить начистоту, то произошел размен: Саудовская Аравия услужливо уступила России индийский рынок и часть китайского, тогда как нефть с Ближнего Востока пошла на рынок Европы. Как показал опыт газового кризиса, чтобы ликвидировать топливный дефицит, европейские страны готовы платить любую цену. Избавившись от конкурента в виде России на европейском рынке, ближневосточные монархии решили выжать из этого максимум — заставить Европу платить за нефть втридорога, как заставили ее платить за газ Соединенные Штаты.

Решение Саудовской Аравии сократить нефтедобычу наглядно показало, что Вашингтон больше не играет решающей роли в регионе и на нефтяном рынке, пишет The Washington Post. На новостях о снижении добычи выросли цены на нефть, что стало «тяжелым ударом» для администрации Байдена, пытавшейся побороть инфляцию и избежать рецессии, считает обозреватель издания Дэвид Игнатиус.

Сегодня влияние ОПЕК+ на рынок нефти колоссальное, что позволяет его участникам вести контрциклическую игру, поддерживая котировки в кризис и наоборот, охлаждая рынок, когда цены на нефть растут. За последние пятнадцать лет это шестое сокращение добычи нефти странами ОПЕК и ОПЕК+. Каждое из пяти предыдущих сокращений приводило к долгосрочному росту цен на нефть, в среднем баррель прибавлял в цене более 50 долларов.

«Решение, принятое ОПЕК, вызывает сожаление. Я пока не уверена, какое будет влияние на цену», — цитирует Reuters слова главы минфина США Джанет Йеллен. Стоит напомнить, что Йеллен — главный апологет введения потолка цен на российскую нефть. Поэтому особенно приятно смотреть, как игра, выстраиваемая американцами против экономики России, разваливается на глазах. Этот тезис подтверждает Bloomberg. По данным агентства, на прошлой неделе Бен Харрис, «архитектор» потолка цен на российскую нефть, человек, близкий и к президенту, и к министру финансов США, ушел в отставку. Причина ухода не называется.

Казалось бы, для России все это просто удивительные совпадения. Риски сокращения долей рынка несет в основном ОПЕК, тогда как рост цен на нефть — это не только решение проблем с нашим бюджетным дефицитом, приток валюты в Россию, рост нашей экономики, но и отвлечение стран Запада от СВО на Украине. Однако возможно ли было такое решение ОПЕК+ без усиления этого международного института членами в виде России, Казахстана и Азербайджана? Ответ очевиден: нет. Лишь с пополнением картеля странами постсоветского пространства он стал действительно важным экономическим инструментом мягкой силы, защищающим интересы стран — экспортеров нефти.

Но самое важное другое. ОПЕК+ в его нынешнем виде не возник сам по себе. Это мощнейший союз, и он выстроен нефтью Ближнего Востока и оружием России. Возможность установить прямые и партнерские отношения с ближневосточными монархиями возникла лишь благодаря военной победе в Сирии. Поэтому сегодня Россия пожинает плоды решений, принятых почти десятилетие назад. И, как бы удивительно это ни звучала, страны Запада, хоть и опосредованно, компенсируют России издержки на установление мира в одной из стран Ближнего Востока.

Ранее опубликовано на: https://expert.ru/expert/2023/15/siriyskaya-kontributsiya/