Российский ВПК в сжатые сроки перестроился на режим военного времени
Политолог, руководитель Центра урегулирования социальных конфликтов, автор телеграмм-канала «Мир как конфликт», эксперт Центра ПРИСП Олег Иванов – о развитии военно-промышленного комплекса России.
Российский военно-промышленный комплекс продемонстрировал способность к масштабному росту и технологической адаптации, что опровергло многие первоначальные прогнозы западных аналитиков о его скором коллапсе под давлением санкций и высоких потерь в ходе СВО.
Вместо ожидаемого истощения, отрасль не только нарастила производство по ключевым номенклатурам, но и адаптировала свою структуру под требования затяжного конфликта, став одним из ключевых факторов устойчивости российской армии.
Российскому ВПК удалось в сжатые сроки перестроиться на режим военного времени и обеспечить беспрецедентный рост выпуска продукции.
В 2024 году армия получила более 36 тысяч единиц боевой техники и 16,6 миллионов средств поражения (артиллерийских снарядов, ракет и т.д.). Для артиллерии — «бога войны» — были не только увеличены объемы, но и улучшены характеристики боеприпасов, например, за счет применения более мощных взрывчатых веществ.
На отдельных заводах рост измеряется в разы. Например, на МКБ «Радуга» (производство высокоточного оружия) объемы выросли в 8 раз, а выпуск самоходных артиллерийских установок «Мста-С» был увеличен в 6 раз.
В декабре 2025 года на расширенной коллегии Минобороны президент Владимир Путин и министр обороны Андрей Белоусов подтвердили курс на технологическое лидерство. Оборонные расходы в 2025 году составят 7.3% ВВП, при этом более 80% из них направляются непосредственно на обеспечение СВО.
ВПК быстро интегрирует опыт боевых действий, создавая и внедряя новые системы, что говорит о его гибкости и инновационном потенциале.
Наиболее яркой стала адаптация в сфере дронов. Российские разработчики массово внедряют технологии, расширяющие возможности:
Например, на базе серийных беспилотников (например, «Орлан-10») созданы системы для доставки и запуска FPV-дронов в глубоком тылу противника, значительно увеличивая их радиус действия.
Для защиты от радиоэлектронного подавления налаживается выпуск беспилотников с управлением по оптоволоконному кабелю, что обеспечивает устойчивую связь на расстоянии до 30-40 км.
К 2026 году планируется завершить создание отдельного рода войск беспилотных систем, что институционально закрепит их важнейшую роль.
Новая государственная программа вооружения (2027–2036 гг.) делает ставку на системы ПВО/ПРО, средства РЭБ, робототехнику, искусственный интеллект и развитие космической группировки. В войска уже начала поступать система управления «Свод», обеспечивающая командиров всех уровней данными в реальном времени.
Устойчивость ВПК оказалась возможной благодаря ряду структурных факторов в экономике и промышленной политике.
ВПК смог задействовать законсервированные производственные мощности советского периода и резко нарастить инвестиции в обновление станков и инфраструктуры. Санкции подстегнули процесс импортозамещения: там, где раньше использовались иностранные комплектующие, теперь развернуто собственное производство.
Китай стал критически важным экономическим партнером, обеспечив Россию необходимыми товарами, машинами и компонентами. Это позволило смягчить последствия западных ограничений.
Первоначальные западные оценки, предрекавшие быстрое истощение российских запасов и производственных мощностей, не оправдались. К 2024-2025 годам в западных аналитических отчетах и СМИ все чаще фигурируют признания роста российского ВПК.
Например, если в середине 2023 года западные эксперты оценивали годовое производство артснарядов в России в 1-1.3 млн штук, то к 2024 году оценки выросли до 3-4.5 млн штук в год.
Российский ВПК продемонстрировал неожиданную для многих внешних наблюдателей живучесть, адаптивность и способность к масштабированию. Это стало результатом сочетания массированного государственного финансирования, мобилизации советского промышленного наследия, быстрого внедрения уроков войны и переориентации на восточных партнеров.
