Есть ли альтернативы «корейскому варианту»?
Член Совета Ассоциации российских дипломатов, доктор политических наук, профессор кафедры дипломатии МГИМО, профессор РГГУ Владимир Пряхин – о возможности прекращение огня на Украине по «корейскому сценарию».
Политологический социум активно обсуждает возможность заключения перемирия, или, точнее говоря, прекращение огня на Украине по «корейскому сценарию», т.е. посредством согласованного отвода войск за определенную линию – в корейском случае 1953 г. за 38-ю параллель.
При этом социум разделился как на сторонников, так и на противников такого рода решения вопроса. Официальная же Москва приветствует обсуждение этой темы как свидетельство того, что марионеточный Киев и его западные, прежде всего американские кукловоды убедились в том, что поставками вооружений и новыми шагами по эскалации конфликта они победы не добьются.
Попробуем взглянуть на ситуацию несколько в ином ракурсе: а есть ли альтернатива «корейскому варианту»? Предположим, конфликт будет продолжаться ещё год, другой - в настоящем корейском варианте перемирию предшествовали три года с 1950 по 1953 – и все эти годы стороны будут обмениваться ударами и контрударами, потери будут возрастать, Запад будет наращивать поставки своих вооружений на Украину, Россия, соответственно, усиливать свою группировку войск в зоне конфликта. Не хочется даже говорить, что тем временем НАТО может надавить на мужественное, вот уже тридцать лет успешно противостоящее румыно-фашистам Приднестровье. При этом резко возрастёт вероятность другой альтернативы решения конфликта. Эта альтернатива - ядерная война. На Западе, да и у нас, на эту тему говорить не любят понятным причинам - она страшная и абсурдная.
Но исключать её, к глубокому нашему прискорбию, нельзя. Дело в том, что число ступенек на лестнице эскалации конфликта с российской стороны значительно меньше, чем со стороны НАТО. Мы значительно уступаем вооруженным силам НАТО по количественным компонентам конвенциональных вооруженных сил. В 2014 г. бывший польский военный министр Р. Сикорский утверждал, что превосходство НАТО над Россией в обычных вооружениях шестнадцатикратное. Возможно. министр ошибался. Как говорил железный канцлер Бисмарк, никогда не врут больше, чем после охоты и перед войной. Но факт остаётся фактом – в противостоянии на Донбассе России противостоит военная машина тридцати высокоразвитых государств с населением в миллиард человек.
Баланс сил на европейском театре поддерживается только наличием у России стратегических ядерных сил (СЯС) и тактического ядерного оружия (ТЯО). Если вдруг натовские штабные офицеры увидят во сне, как подкреплённые западными наёмниками украинские вооружённые силы вторгаются на территорию России и развивают оперативный успех продвижением вглубь нашей страны, то сон этот должен завершаться неизбежным применением российских ТЯО. А отсюда полшага до глобального термоядерного конфликта, в котором победителей уже не будет.
На Западе это понимают, хотя, возможно, не просчитывают реальную вероятность развития событий по такому негативному сценарию. В то же время рассчитывать на то, что российские вооружённые силы, действуя по принципу «курочка по зёрнышку клюёт», дойдут до польской границы Украины, вряд ли приходится. Уже хотя бы потому, что неизбежные при этом огромные невозвратные потери вряд ли будут обоснованными с политической, стратегической, этической и любой другой точки зрения.
Поэтому приходится констатировать, что у «корейского варианта» в действительности никаких альтернатив нет. Весь вопрос в том, на каких условиях заключать перемирие. Если обратиться к прошлому, то легко видеть, что «корейский вариант» красной нитью пронизывает всю историю российско-украинских, российско-польских отношений, начиная со времен Деулинского и, в особенности, Андрусовского перемирия, предшествовавшего Вечному миру между Россией и Польшей.
Тогда в далёком уже сейчас 1667 году русские и польские дипломаты договорились о разделе Украины на русскую и польскую части и условились считать примерной линией этого разграничения Днепр. Причём, город Киев переходил в российскую часть только на два года, а затем его надлежало вернуть Речи Посполитой. Другое дело, что, используя благоприятную ситуацию, России удалось по Вечному миру утвердить свою юрисдикцию над Киевом, заплатив весьма приличную по тем временам сумму в 146 тыс. руб.
Именно с этих рубежей и началось формирование новой Украины уже в составе Российской империи. Впоследствии её границы неоднократно менялись, как правило в сторону расширения, в основном за счёт чисто русских земель, но также и за счет территорий, принадлежавших Речи Посполитой. А в конечном итоге этого процесса и сама Речь Посполитая стала Варшавским генерал-губернаторством Российской империи.
В настоящее время речь идёт не о каких-то долгосрочных амбициозных политических планах, а конкретно о том, как исключить опцию ядерной войны из сценария кровопролития на Украине. Называя вещи своими словами, нужен торг. И реалистическая позиция российской стороны в этом торге, как нам представляется, должна была бы быть примерно линией по Андрусовскому перемирию, то есть по Днепру. Помимо ряда политических, этических и других преимуществ, этот рубеж имеет ещё и преимущества военной стабильности: Днепр река широкая. Как писал Гоголь, редкая птица долетит до его середины. И поддерживать перемирие на этой линии разграничения было бы удобно, что подтверждается и сегодняшними оперативными сводками.: попытки ВСУ форсировать Днепр в Херсонской и Запорожской областях успешно отражаются нашими бойцами.
Конечно, на Западе будут говорить о неприемлемости этого плана. Помимо угрозы ядерной войны там побаиваются и перспективы эскалации военного конфликта с непосредственным участием сил НАТО. Об этом говорит тот факт, что натовские страны постоянно отрицают свое прямое участие в конфликте. Но ведь война «до последнего украинского солдата» тоже не может продолжаться бесконечно. Где-то должен сработать и фактор отрезвления украинского общества от бандеровского угара.
И вот тут-то как раз следует существенно обновить нашу позицию по украинскому вопросу. Нельзя сводить специальную военную операцию только к тому, чтобы вывешивать на административных зданиях освобождённых территорий российские вместо жовтоблакитных флагов. Процесс отрезвления от бандеровского угара был бы, на наш взгляд, существенно ускорен, если бы нам удалось создать украинский сектор с украинской администрацией. Для этого необходимо было бы задействовать весь спектр оппозиции, противостоящей марионеточному режиму киевской хунты. Большинство представителей этой оппозиции эмигрировали в Россию, многие лишены украинского гражданства. Но все они имеют своих сторонников, которые в силу обстоятельств военного времени укрываются в подполье на территории своей страны. Они-то и должны стать очагом возрождения новой Украины – суверенной, независимой и дружественной по отношению к России.
