Произойдет ли экологизация производств
Экология становится актуальнейшей темой в России. В каждом регионе есть свои проблемы — где-то это мусор, где-то состояние водоемов, воздуха, накопленный вред промышленности, строительство новых производств и так далее. Очень долго вопросы экологии оставались в тени, в России не было системного диалога на эту тему между обществом и властью. Однако постепенно этот диалог начинается. Выстраиваются институты.
Член Общественного совета при Министерстве природных ресурсов и экологии РФ, лидер партии «Альянс зеленых», эксперт Центра ПРИСП Александр Закондырин рассуждает о будущем нацпроекта «Экология» и важности экологизации российских производств.
— Кажется, проблема экологии внезапно ворвалась в медиа и в общественное пространство. Мусор, города-загрязнители, Байкал не сходят с первых полос. С чем связан такой интерес?
— Все, что связано с экологической тематикой, мейнстрим, который сейчас вокруг нее возникает, — это результат социально-экономического развития страны. После удовлетворения базовых потребностей люди начинают обращать внимание на окружающий их мир, на окружающую среду. Это мировая тенденция.
Второй фактор — негативное влияние крупных производств-загрязнителей, объектов мусорной инфраструктуры на жизнь людей и здоровье. Если тема экологии достаточно абстрактна, то тема здоровья понятна любому. Поэтому тема экологической безопасности стала ключевой и нашла отражение в послании президента. Президент в своем обращении к Федеральному собранию сказал, что проблема, связанная с мусором, не решалась многие годы, она стала восприниматься людьми очень чутко и близко. Люди не находят ответов на элементарные вопросы: насколько экологически безопасны проекты, которые предлагаются, сортировка, переработка мусоропереработка, мусоросжигание, полигоны, все, что с этим связано. А власти, в первую очередь муниципальные и региональные, ответить на эти простые вопросы не в состоянии.
— Национальный проект «Экология» касается не только мусора. В нем собран огромный пласт проблем, который президент поручил правительству решить.
— Да, там, к примеру, есть вопросы экологического ущерба, который уже нанесен. У нас накоплен большой экологический вред, который исчисляется триллионами рублей. Таких денег в стране одномоментно нет. Нужно проводить целый набор мероприятий, связанных с модернизацией и экологизацией российской промышленности.
В России серьезнейшие проблемы, связанные с качеством воздуха в отдельных городах. Да, учитывая наш лесной фонд, в целом мы мировые доноры чистого воздуха, но для конкретных городов воздух является проблемой. В основном это промышленные центры, и их много: Магнитогорск, Норильск, Красноярск — целый набор, где надо применять меры по экологизации промышленности, приведение предприятий в соответствие международным стандартам, экологически допустимым технологическим решениям.
В российской практике это называется «наилучшие доступные технологии», НДТ, но этот термин из европейского законодательства. В Европе НДТ собраны в целом наборе справочников по отраслям промышленности, таких документов более пятидесяти. В них расписаны технологические решения, которые являются экологически допустимыми. К работе по таким жестким правилам должны прийти и российские предприятия.
— Если взглянуть на объемы нацпроектов, то «Экология» — одно из важнейших направлений с совокупным бюджетом более четырех триллионов рублей. Из них около трех триллионов должен предоставить бизнес на подпроекты «Чистый воздух» и НДТ?
— Да, самая крупная статья расходов национального проекта предусматривает 2,4 триллиона рублей именно на расходы, связанные с НДТ. Это в основном деньги компаний, которые работают в сфере наиболее грязных производств.
— Что это за предприятия?
— Минприроды опубликовало так называемый список трехсот — список крупнейших загрязнителей России. Там есть и «Норильский никель», и Ачинский комбинат, и многочисленные предприятия горно-перерабатывающей промышленности, угольные шахты и практически все региональные очистные сооружения. В Москве это Люберецкие и Курьяновские очистные сооружения, Лианозовский молочный комбинат, полигон Тимохово. Все они должны перейти на новые стандарты производства.
— Зачем это самим предприятиям?
— Кроме социальной мотивации есть и экономическая. Вред окружающей среде все равно будет, но он будет минимизирован. Часто новые технологии не только экологичнее, но и сами предприятия, модернизировавшись, становятся экономически эффективнее. А кроме того, такие предприятия будут меньше платить за негативное воздействие на окружающую среду или вообще не будут.
— Тем не менее это огромная цифра — 2,4 триллиона рублей. Способен ли бизнес к таким инвестициям?
— Когда просчитывали всю программу НДТ, фигурировала цифра 4–4,5 триллиона рублей, но она была уменьшена как раз по просьбе компаний, чтобы скорректировать их реальные производственные возможности с планами правительства. Конечно, вопрос инвестирования всех этих 2,4 триллиона рублей сложный, и сейчас эти цифры имеют скорее желательный характер. Но на модернизацию будут тратиться значительные деньги, сомнений в этом нет. Во всех крупных структурах, финансово-промышленных группах заложены бюджетные средства на экологизацию производств. Это крупнейшие экологические бюджеты, которые есть в стране.
— Но проблема грязного воздуха касается не только двенадцати городов, перечисленных в нацпроекте. Свежий пример: были большие экологические проблемы во Владикавказе на сгоревшем заводе «Электроцинк». Как быть с не указанными в нацпроекте поселениями?
— Владикавказ — это как раз пример, когда экология победила экономику. Местное предприятие «Электроцинк» — крупный налогоплательщик и работодатель. Но после того, как там произошел пожар, люди поняли, что дальше работать производство не может. Закрыть этот завод надо было давно, это очевидно. Я вам приведу одну цифру: на 300 тысяч жителей Владикавказа пять тысяч онкобольных. Цифры на порядок выше среднероссийских. Мы здоровье жителей Владикавказа поменяли на деньги и рабочие места. Причем не на большие деньги. Сотни миллионов рублей налогов, тысячи рабочих мест.
С подобными предприятиями вариантов два: либо их надо закрывать, либо их надо модернизировать. Я не понимаю, как можно было модернизировать «Электроцинк». За последние годы было представлена масса разных проектов модернизации, но с точки зрения вредного воздействия ничего сильно не менялось. Как люди умирали от онкологических заболеваний, так и умирают.
— В стране накоплена масса промышленных отходов. Набили оскомину проблемы утилизации шламохранилища на Байкале. Много проблем с загрязнением Волги. Эти объекты тоже в нацпроекте?
— Объекты на слуху: Красный Бор в Ленинградской области, «Белое море» и «Черная дыра» в Нижегородской области рядом с Дзержинском. Это то, что медийно раскручено. Например, утилизация полигона Красный Бор — это 40 миллиардов рублей, и там есть очень опасные отходы.
Но мне кажется, что акценты в нацпроекте расставлены немного неправильно. Я бы изначально шел по теме чистой воды: она охватывает не только уникальные Волгу и Байкал, но и другие водоемы. Я бы обратил внимание на Москву-реку, там тоже необходима реабилитация. И ее можно провести не за счет федерального бюджета, а за счет мэрии Москвы и ресурсов Московской области. И довести ну не до состояния питьевой воды, но хотя бы до состояния купания.
— Удивляет, что проблемы Москвы-реки, которая непосредственно ежедневно касается 15 миллионов наших сограждан, игнорируются. А озеро Байкал, на котором в лучшем случае отдыхали максимум десять процентов наших сограждан не сходит с первых полос.
— Состояние российских водоемов — это в первую очередь глобальный вызов. Во всем мире пресной воды осталось 35 миллионов кубических километров. Из них 70 процентов — ледники и айсберги. В Европе и Азии, где проживает 70 процентов населения мира примерно 40 процентов речных вод. Россия в этом плане занимает первое место в мире по ресурсам поверхностных вод, и только в одном Байкале 20 процентов мировых запасов озерной пресной воды. Это наш стратегический ресурс, если хотите. Его надо беречь. То, что там происходило долгие годы, совершенно ненормально. Это обязанность государства — привести в порядок. Если сейчас дошли руки до этой деятельности, то это очень хорошо, правильно.
— В каждом регионе есть своя экологическая проблема. Очень долго вопросы экологии оставались в тени. Вы как представитель общественного совета при Министерстве природных ресурсов какие функции совета считаете приоритетными?
— Экология — это часто конфликт. Конфликт бизнеса и населения, рабочих мест и здоровья. Конфликт жителей одного региона — мусорного донора с другим регионом — мусорным реципиентом. Поэтому главная функция общественного совета МПР — формирование площадки для переговоров, организации дискуссий, поиска диалога.
Вторая функция — объективный анализ ситуации, ни чиновничий, а объективный. Общественные инспекции — это официально прописанная процедура, регламентированная законом.
Еще одно направление — медийное, использование инструментов мягкой силы. Например, тема рейтингования регионов. У нас по тому же воздуху, качеству воды и так далее есть огромное количество рейтингов, которые людей сильно дезинформируют. Было бы правильно, чтобы этот рейтинг формировался по какой-то понятной общепризнанной методике, и его делали люди, которые обладают компетенциями и возможностями это сделать.
Полностью материал на: http://expert.ru/expert/2019/13/kak-vernut-doverie-k-musornoj-reforme/
