Союз РФ и Саудовской Аравии ставит США в патовую ситуацию

Журналист, эксперт Центра ПРИСП Евгений Огородников – о росте цен на дизельное топливо в США.

Проезжая по новой автостраде, задумайтесь о том, что в структуре затрат на ее строительство львиную долю занимает топливо, а именно дизель. Любая дорога — это груда песка, щебня и уложенный сверху асфальт. Цена нерудных материалов на карьере неотличима от нуля. Амортизация самосвалов и карьерной техники, зарплаты рабочих — это все незначительно на фоне стоимости топлива, сожженного для добычи, доставки и укладки материалов. Структура затрат на строительство дороги будет не сильно отличаться от страны к стране. Дизель — топливо стройки, коммерции, логистики. Это один из немногих товаров в мире (наряду с пшеницей, сталью и отчасти медью), стоимость которого определяет ритм любой экономики. Рост цен на эти товары в слабых экономиках вызывает кризис, в развитых — разгоняет инфляцию.

За один только август цены на дизель выросли на 20% на основном мировом топливном рынке, в США — стране (номинально) полностью обеспечивающей себя нефтью и продуктами ее переработки. Сегодня дизель на заправках стоит как в конце 2022 года. Дороже было только осенью прошлого года, когда США переживали острый топливный кризис, вызванный исчезновением тяжелых сортов нефти и мазута из России, выработка солярки из которых выше, чем из легких, сланцевых сортов.

Весной этого года появилась надежда, что худшее осталось позади. Приглашение глав крупных нефтяных компаний США на беседу в Белый дом дало свой результат: цены на топливо перестали расти, а потом и вовсе начали снижаться. Цены падали вопреки всем догмам Адама Смита: коммерческие запасы топлива — основной параметр, определяющий ценовую политику заправок в Штатах, — все это время оставались на пятилетних минимумах. Отрицая применение метода админресурса (в Штатах же такого не бывает!), аналитики соревновались в версиях, почему при таких низких запасах цены на бензин и дизель снижаются. Выдвигалось сразу несколько теорий: слабая экономика Китая, стагнация в Европе, жесткая политика ФРС, при которой цены на топливо и нефть не могут расти, рост добычи сланцевой нефти в США, снятие санкций с Ирана и так далее.

Однако те, кто рассуждает о нефти, наблюдая за котировками фьючерсов в терминалах, и те, кто добывает и перерабатывает этот ресурс, живут в разных вселенных. За год ситуацию на топливном рынке США не удалось привести в норму: новых источников тяжелых сортов нефти не появилось — Венесуэла, Россия, Иран все так же под санкциями. Впрочем, дыры в санкциях и слепота надзирающих за их исполнением органов пока позволяют не доводить ситуацию до ручки: козьими тропами тяжелая нефть и нефтепродукты из перечисленных стран добираются до покупателей по всему миру. Но американский топливный рынок проел за год все резервы. Любая непредвиденная ситуация (авария на трубопроводе или военный конфликт) способны вывести систему из хрупкого равновесия, а цены могут вырасти на десятки процентов одномоментно. Даже минэнерго США в своих обзорах признает проблему, указывая на наступление сезона ураганов и закрытие НПЗ на плановый (обязательный) ремонт как причины дополнительных искр, способных воспламенить ситуацию с топливом.

Для экономики США дальнейший рост цен на дизель будет новым мощным инфляционным шоком. При этом уже сейчас инфляция действует разрушительно. Для ее снижения ФРС США заметно повысила ставки. Рост процентных ставок привел к удорожанию кредита. Это, в свою очередь, создает массу проблем на рынках капитала. Например, растет цена ипотеки при рекордных ценах на недвижимость. Это делает практически невозможным покупку дома в США. Падение рынка недвижимости вызовет коллапс всей финансовой системы, аналогичный кризису 2008‒2009 годов. Американские банки (пока небольшие) уже начали банкротиться на фоне обесценения портфелей их облигаций. Предприятия, годами находившиеся в состоянии зомби, сотнями «защищаются от кредиторов» по ст. 11 Кодекса о банкротстве в США. Обслуживание долга для бюджета США уже достигло триллиона долларов в год.

На этом фоне ФРС уже должна начинать снижать ставки. Но не может. Из-за дизельного кризиса инфляция может снова начать разбег. Подобная картина наблюдалась в США в 1970-х годах, когда в ответ на нефтяной шок ФРС вначале подняла ставки, но в угоду финансовому сектору начала резко их снижать. Инфляция вышла из-под контроля. В итоге Федрезерв был вынужден вернуться к ужесточению ДКП и поднять ставки до немыслимых сегодня 20% к концу десятилетия, вогнав экономику Штатов в жесточайший кризис.

Экономический союз России и Саудовской Аравии, названный ОПЕК+, дает свои реальные плоды. Резкое сокращение добычи нефти картелем привело к тому, что товарной нефти в мире становится все меньше. Она заканчивается в хранилищах на суше, воде, ее становится меньше даже на транспорте в трубопроводах и судах. Скорость падения запасов самая высокая с начала года. На этом фоне нефтяные цены резко пошли вверх, создавая дополнительную поддержку ценам на бензин и дизель — как продукты первого передела.

В этом ситуативном союзе каждый решает свои задачи. Саудовская Аравия отвязывает цены на нефть от доллара (от политики ФРС) и готовится к SPO Saudi Aramco. Россия, переложив основное бремя издержек сокращения мировой нефтедобычи на саудовцев, решает проблемы маркетинга своей нефти (сокращение дисконтов) и бюджетного дефицита. Нехватка топлива делает более сговорчивыми даже самых оголтелых сторонников санкций. Но важно и то, что вместе Россия и Саудия бьют по самому слабому месту Штатов — их финансовому сектору и пирамиде долга. При этом системного ответа на этот вызов Штаты дать не могут. Отменить санкции — значит признать поражение от России и Ирана. Стратегический нефтяной резерв уже пуст. Новые НПЗ при таких ставках в США не построить. Это пат.

Ранее опубликовано на: https://expert.ru/expert/2023/37/mazutniy-pat/