«Вторая Полтава» Магдалены Андерсон
24 ноября в Швеции за один день было создано и распалось коалиционное правительство. Причиной его скоропостижной гибели стало решение руководства «Партии охраны окружающий среды» о выходе из коалиции, поскольку правительственный проект бюджета провалился при голосовании в парламенте. При этом риксдаг большинством голосов поддержал оппозиционный проект Умеренно-коалиционной, Христианско-демократической партий и партии «Шведские демократы».
Как считает политолог, публицист, эксперт Центра ПРИСП Алексей Сахнин, судьба коалиционного правительства во многом была предрешенной, и позиции правящей социал-демократической партии в дальнейшем будут лишь ослабевать. Причиной этого служит ее «соглашательская» политика и игнорирование интересов собственных избирателей.
Отставка Магдалены Андерсон в действительности не является такой уж неожиданной. Как, впрочем, и произошедшая незадолго до этого отставка ее предшественника - Стефана Левена. Чтобы понять это, необходимо обратиться к контексту политического процесса в Швеции.
За последние 100 лет Социал-демократическая рабочая партия находилась у власти 78 лет. Ее популярность в течение последних 30 лет медленно, но неуклонно снижается. Это стало в особенности четко прослеживаться после 2018 г., когда накануне парламентских выборов рейтинг партии достиг рекордно низкого значения. Поддержка четверти избирателей обеспечила ей первое место по итогам выборов. Но этот результат был крайне далек от показателей социал-демократов в их лучшие годы.
Причины падения поддержки партии достаточно просто понять. Партия год за годом приходила к власти благодаря поддержке левых избирателей – учителей, врачей, рабочих. В Швеции в целом легко разобраться, какая часть электората поддерживает конкретную партию. Приходишь первого мая на демонстрацию Левой партии. Там будет очень мало людей со «стандартной» внешностью. Все будут с пирсингом, ирокезами, татушками, розовыми волосами и т.д. И движутся все в разброд, хаотически. На демонстрации социал-демократов все не так. Здесь вы увидите организованные колонны людей в «сталинском антураже», марширующих нога в ногу с высоко поднятыми транспарантами. Это обычные люди со «среднестатистической» прической. В вагоне метро ваш взгляд вряд ли зацепиться за них. Они последовательно голосуют за социал-демократов. Но партия все чаще (иногда – вынуждено, иногда – добровольно) проводит в жизнь правую политику.
Кризис начался еще в нулевых, когда избиратель начал все более радикально наказывать партию бюллетенем. Было предпринято несколько попыток очищения и реорганизации партии. В 2011 г. к власти в партии пришел Хокан Юхолт. Он пытается вернуться к традиционной политике социал-демократов, в том числе – антимилитаристской. Но его свергли при участии элиты собственной партии. К власти пришел Стефан Левен. Став премьер-министром, он проводил правую (по социал-демократическим меркам) линию во внутренней политике. Он последовательно занимал во всех конфликтах позицию правящего класса. В последний раз это произошло в 2018–2019 гг. Тогда по итогам выборов социал-демократы не могли сформировать правительство без поддержки двух центристских партий – Центральной и Народной (сейчас они именуются либералами). Эти две маленькие партии в обмен на поддержку коалиционного правительства выставили ряд условий. Они назывались «январским договором». Это соглашение породило наибольший крен социал-демократов в сторону правой политики за всю историю партии. Были проведены несколько радикальных (по шведским меркам) реформ, которые разрушали созданную ранее социальную модель. В том числе правящая партия пошла на дерегуляцию рынка труда и переход к рыночному ценообразованию на жилье. В Швеции большинство населения до сих пор пользуется социальной арендой недвижимости. Люди получают квартиры от государства и живут в них. Арендная плата за них не такая символическая, как в СССР, но регулируемая государством. Одним из условий «январского договора» был отказ от этого регулирования. Это означало радикальную сегрегацию людей по имущественному признаку и ускорение процесса формирования «рабочих кварталов», а также мигрантских гетто. В ответ маленькая Левая партия (бывшие коммунисты) саботировала формирование правительства. И стало понятно, что усидеть на двух стульях у социал-демократов уже не получится. Мимикрия под левую партию при проведении правой политики перестала работать. И внутри социал-демократов, и среди их союзников с левого фланга сформировалась группа политиков, для которых подобная «гибкость» стала неприемлемой.
Стефан Левен исчерпал свой мандат доверия. В 2022 г. пройдут очередные парламентские выборы. Он решил поступить разумно, и уйти раньше срока, чтобы спасти от обрушения партийный рейтинг. Социал-демократы имели все шансы получить второе место на парламентских выборах. Магдалена Андерсон, которая была его министром финансов с 2014 г., имеет хорошее протестантское реноме. Но с 2014 г. она последовательно придерживалась принципа бюджетной экономии («крона за крону»). В этом смысле она политик от партийного истеблишмента и несет ответственность за тот курс, которым Швеция и богаты страны Евросоюза шли последние годы. Как разумный политик она понимала суть сложившейся конъюнктуры, и потому на уровне деклараций была заявлена левая повестка. Повышение размера самых низких пенсий, увеличение минимальной оплаты труда и т.д. Был намечен умеренный левый поворот. Андерсон отдавала себе отчет в том, что ей предстоит возглавить правительство меньшинства, которое в рамках голосования поддержат левые при воздержавшихся центристах. В итоге потом левой коалиции не хватит голосов для принятия бюджета. Андерсон была заранее готова заявить бюджет с «социальными пряниками», а затем исправить его в соответствии с пожеланиями центристов и правых. Т.е. продолжить ту линию, которая и привела социал-демократов и всю шведскую модель к кризису.
Именно это в итоге и произошло. Элемент сюрприза в происходящее внесла «Зеленая партия». В последние годы она демонстрирует предельную степень «гибкости» и беспринципности. Со стопроцентной вероятностью она нарушает все свои предвыборные обещания даже на региональном и локальном уровнях. В результате за 10 лет она скатилась к границе проходного барьера. Мне кажется, именно из конъюнктурных соображений «зеленые» решили воспользоваться этой ситуацией и продемонстрировать за год до парламентских выборов некую принципиальность. Они отказались входить в правительство со сроком годности менее 12 месяцев, на которое неизбежно ляжет ответственность за непопулярные решения.
