Вне уроков истории, или Как создать проблему на ровном месте

МИД Республики Узбекистан опубликовал заявление относительно событий в Каракалпакстане, чтобы предоставить СМИ и гражданам более детальную и объективную информацию.

Протесты в столице Каракалпакстана Нукусе начались 1 июля. Это произошло после того, как власти Узбекистана представили проект поправок в конституцию страны, согласно которым автономия лишалась суверенитета и права выйти из состава государства в результате референдума. 

По мнению политолога, главы «Политической экспертной группы» Константина Калачева, трагедия в Каракалпакстане показала, что случается, когда важность коммуникации власти с обществом игнорируется, а критически важные решения принимаются без должной проработки.

Были надежды на то, что кровопролития удастся избежать, когда к митингующим вышел спикер местного парламента вместе с блогером–оппозиционером. Казалось, что диалог может способствовать мирном разрешению конфликта и Узбекистан покажет пример всем остальным. Тем более, что непопулярные решения были отозваны.

Думаю, не надо подробно рассказывать, что каракалпаки – это народ родственный киргизам и казахам. Но не самый многочисленный, несмотря на то, что Каракалпакстан занимает 40% территории Узбекистана. Так что, диктовать свою волю Ташкенту они точно не могут.

С моей точки зрения, трагедия в Каракалпакстане показала, что случается, когда важность коммуникации власти с обществом игнорируется, а критически важные решения принимаются без должной проработки. Надо отметить, что Шавкат Мирзиёев воспринимался как президент-реформатор, как большой шаг вперед по сравнению с Каримовым, как человек, который ведет Узбекистан по пути цивилизации и прогресса. Но, видимо, когда принимались решение об изменениях Конституции Узбекистана, никто не взвесил риски и угрозы, либо их недооценили.

В любом случае власть должна была убеждать общество, что изменения принимаются в его интересах. И эти решения должны были получить широкую народную поддержку. Но, похоже, многое еще решается по привычке, кулуарно.

В итоге все закончилось жертвами и заявлениями о том, что протестующие находились под действием алкоголя и наркотиков, что ими управляли из-за рубежа. Прозвучала вечная тема для всего постсоветского пространства - тема внешнего врага. При этом, кто управлял, как управлял, откуда – тайна сия велика есть. Мы так и не поняли, на кого намекает руководство Республики Узбекистан.

Более того, статью, которую пытались вывести из Конституции, ввели в основной закон страны 30 лет назад, и никто ей не пользовался и пользоваться, как мне кажется, не собирался. По сути, мы стали свидетелями попытки убрать очевидный рудимент. Ну, может быть, на всякий случай подстраховаться на будущее еще или привести Конституцию в соответствие с днем сегодняшним. И эта попытка создала серьезную проблему на ровном месте. Я до сегодняшнего дня ничего не слышал о каракалпакских сепаратистских движениях.

Зачем надо было повторять ошибки других. Давайте вспомним грузинский опыт с Абхазией, к примеру, или молдавский с Приднестровьем. Казалось бы, опыт накоплен. Но история учит тому, что она ничему не учит.

Безусловно, это еще один пример того, какие проблемы могут возникать у государства с несформированным гражданским обществом, с отсутствием демократических традиций. Когда вроде бы кажется, что обеспечена полная управляемость, как вдруг власть создает триггер для массовых волнений. А, собственно говоря, для этого даже лидеры не нужны. Толпа может действовать и в отсутствии ярко выраженных лидеров, если раздражение копилось долго, а власть дает повод для выхода людей на улицы.

При принятии подобных решений с обществом обязательно надо работать. У нас есть пример Российской Федерации. Той кампании, которая велась перед принятием поправок в Конституцию, и той поддержки, которую эти поправки получили.

Я надеюсь, что произошедшее в Узбекистане не поменяет курс страны на дальнейшее развитие и большую демократизацию. Хотя нельзя исключать и того, что эти события повлекут некую цепочку последствий, поскольку прозвучала уже тема внешнего врага и заговора против Узбекистана, а также оценка протестующих как банды алкоголиков и наркоманов. Появляются вопросы. Будет ли это поворотным моментом в новейшей истории Узбекистана? Свернет ли Мирзиёев деятельность по демократизации, либерализации и большей открытости или нет? Будут ли подобные решения обсуждаться публично, чтобы избежать в дальнейшем силового компонента? Или власти войдут во вкус и решат, что силовики - это главная и единственная их опора, а развитие гражданского общества несет угрозы и риски, так что лучше демократизацию свернуть?..