Переход Германии на ВИЭ все больше похож на самоубийство

Журналист, эксперт Центра ПРИСП Евгений Огородников – о состоянии энергетической отрасли Германии.

В начале июля в Германии случился национальный праздник: впервые за несколько месяцев установились отрицательные цены на электроэнергию на оптовом рынке. В стране, уже полтора года сидящей на крайне скудном энергетическом пайке, этот прецедент вызвал шквал бравурных публикаций, намекающих на разрешение энергетического кризиса.

Согласно данным биржи EPEX Spot SE, из-за солнечной и ветреной погоды выработка электричества в стране превысила ее потребности. Впрочем, для конечного розничного потребителя все это мало что значит: цена киловатт-часа как была одной из самых высоких в мире, так и останется, а для электроэнергетики любые экстремальные отклонения цен свидетельствуют, скорее, о нарастающих дисбалансах, а не о наступающей эпохе коммунизма с бесплатным электричеством.

Электроэнергетика — базовая инфраструктурная отрасль любой экономики. Как для любой инфраструктурной отрасли, здесь приоритетны стабильность и предсказуемость, в том числе экономическая. Она важна как потребителю, строящему завод в надежде проработать десятилетия, так и производителю: ТЭС или АЭС — это сложный технологический и капиталоемкий объект, их владельцы должны понимать, как это хозяйство содержать и, желательно, как его окупить.

Особенность электроэнергетики как экономической отрасли в том, что в структуре издержек доминируют постоянные расходы. В зависимости от вида генерации они варьируются от 50 до 90%. В экономике каждой конкретной электроэнергетической компании не важно, работает у вас чайник на кухне или нет, ее энергоблок ежедневно стоит в горячем резерве в ожидании, когда этот чайник будет включен. Если чайник так и не включили, оператору станции все равно необходимо начислить амортизацию, выплатить зарплату, отремонтировать оборудование. Энергетической инфраструктуры много — для Германии это сотни тысяч генераторов, подстанций, почти два миллиона километров сетей. Все это хозяйство нужно обслуживать, платить проценты по кредитам, налоги. Но самое важное — оно должно приносить прибыль. В «идеальной» инфраструктурной отрасли не может быть сверхприбыли, но и не бывает убытков. Отрицательные цены на электроэнергию и прибыль — это антонимы. Чтобы компенсировать июльский провал цен, уже в августе цена должна быть в два раза выше.

Впрочем, «идеальной» энергетика Германии была четверть века назад. Базой энергосистемы были АЭС, основным источником электроэнергии — угольные ТЭС, а покрытие сезонных и дневных пиков происходило за счет ГЭС и ГАЭС. Однако примерно два десятилетия назад начался слом сложившейся модели.

Кто-то объясняет начало «зеленой» революции в Германии политическим популизмом, кто-то — желанием запуска нового витка технологического прогресса, кто-то — исчерпанием ресурсов, в первую очередь угля: его стало дешевле импортировать, нежели добывать на месте. В итоге в конкурентной борьбе уголь был побежден российским природным газом — как источник энергии газ оказался много эффективнее угля. А технологическую конкуренцию в области ВИЭ у Германии выиграл Китай — единственная страна в мире, обладающая полным технологическим циклом производства оборудования для ВИЭ, от руды до готового изделия.

Тем не менее реформа без серьезных экономических расчетов и технологического аудита была запущена, а сегодня можно наблюдать ее последствия. Через субсидии и серьезный рост цен на электричество в Германии были построены тысячи новых солнечных (СЭС) и ветряных (ВЭС) электростанций, установок по производству биогаза. Построено настолько много, что периодически возникает избыток. Однако для электроэнергетики это скорее отрицательное явление, а не позитивное. Особенность отрасли в том, что предложение здесь всегда должно быть равно спросу, а главная задача регулятора — держать производство и потребление в балансе. Непредсказуемость ВИЭ-генерации: солнце то светит, то не светит, ветер то дует, то не дует — часто вносит свой вклад в дисбалансы немецкой энергосистемы.

Решение этой проблемы происходит за счет дублирования: грубо, у каждой ВЭС и СЭС стоит ТЭС. Когда светит солнце и дует ветер — она остановлена и включается ночью или в штиль. Таким образом удается сэкономить импортное топливо, но не расходы потребителей: они платят за содержание и ВИЭ, и ТЭС.

Однако инвестиции идут в ВИЭ, и они занимают все большую долю рынка. Поэтому проблема регулирования в последние годы усложнилась. Ее начали решать за счет массового экспорта и импорта электроэнергии из страны в страну. Для Германии контрагентами выступают Франция с ее АЭС, Швейцария с развитой сетью ГАЭС и Польша с базой в виде угольной генерации. Тем не менее отрицательные цены — свидетельство того, что немецкий регулятор не справляется с перепроизводством, а это новый вызов.

Технологически ответ есть и на этот вызов ― строительство аккумуляторов или гидроаккумулирующих электростанций, которые могли бы забирать излишки. Однако стоимость их строительства сегодня даже выше, чем строительство обычной ТЭС. Другой вариант — производить во время перепроизводства водород. Однако и это совсем не дешево. И очевидно, и то и другое снова должен будет оплатить потребитель. В итоге для содержания всей этой системы цена электричества становится непомерно высокой. То есть технически переход на ВИЭ реализуем, но экономически это все больше похоже на самоубийство.

Забавно наблюдать, как единожды неправильно принятое стратегическое решение ведет к ухудшению и усложнению системы, потере ее эффективности и управляемости. Стратегическое решение — ставка на ВИЭ, без научного и экономического обоснования, а жизнеспособна ли такая система?

Ранее опубликовано на: https://telegra.ph/Kommunizm-na-paru-chasov-07-18